В облегающей футболке с четко проступающими под ней мускулами, в низко надвинутой на глаза кепке и с неизменной наглой ухмылкой на губах, он покорил ее сердце на раз-два. Она смотрела на него так, будто не могла определиться, на какую часть его тела посмотреть в первую очередь. И в чем-то Сусанна могла ее понять.
– Привет! Я Каролина, – промурлыкала она, зазывно глядя на него теплыми карими глазами.
– Салют, – он быстро оценил ее и посмотрел на Сусанну, – едем?
– Да. Завезем Каролину и домой.
– Как скажешь, – ответ был адресован Сусанне, хотя смотрел он на ее подружку. И Сусанна почти почувствовала, как Каролина растекается лужицей у его ног.
Всю дорогу она что есть мочи флиртовала со Жданом. Самвел и Грайр прятали смеющиеся глаза за стеклами темных очков, а по приезде дали парочку похабных советов Ждану, которые поневоле услышала и Сусанна. Охранники взяли по целому вороху пакетов и попросили Ждана помочь донести остальное. Он проследовал за ними на второй этаж и очутился в комнате девушки. Сложил вещи на диван к другим покупкам и зацепился взглядом за стопку рисунков на трюмо. Подошел и стал рассматривать их. Это были не неумелые каракули, а написанные профессиональной рукой картины.
– Что? – он услышал голос, но не разобрал слов.
– Что слышал! – чем-то недовольная и явно агрессивно настроенная хозяйка комнаты вошла и швырнула сумку на пол. – Много себе позволяешь! В договоре не прописано, что рыться в чужих вещах запрещено?
– Это твое? – он пропустил ее слова мимо ушей и показал рисунки.
– Тебя не касается!
– И всё же? – молчание. – Ну?
– Баранки гну! – она подошла вплотную и вырвала стопку из его рук. – Свободен!
На следующий день он вновь возил мрачную и молчаливую Сусанну по ее суперважным делам. И на следующий день. И так до конца недели. Пока однажды она не заставила себя ждать до неприличия долго. Ждан позвонил в парадные двери, и ему открыла экономка. Она же подсказала, что Сусанна в обеденной зале и что-то еще, чего Ждан уже не расслышал, сердито топая в указанном направлении.
– Долго мне тебя еще жда… – начал он, врываясь в залу. Это было неуместно и не вовремя. Несколько пар глаз оторвались от яств на своих тарелках и уставились на него. Среди всех он узнал Шустова во главе стола и его дочь по правую руку от него.