– Куда едешь то?
– В Павловск.
– Ну давай удачи тебе.
Разговор с незнакомцем как-то странно повлиял на меня. Остался осадок и я не мог раскусить его привкус. Я не мог представить свою жизнь вне армии и без любимой винтовки в руках, но сказанное этим Вовой получило во мне отклик. Как и мои родители, я был идейным человеком, верил в коммунизм и в правильность ориентиров нашей политики. С трудом верится, что в такой великой державе, особенно к военным, могут относиться вот так. Для меня пример – отец. Он служит всю жизнь и благодаря своим умениям и характеру скоро получит очередное повышение в звании. Хочу доказать ему, что я не хуже. В конце концов кто такой Вова? Да по нему видно человек бывалый, к сожалению его словам нет веры. Все зависит от конкретного человека и его взглядов. Один считает так, другой так. Вот я, наверное, другой.
Всю ночь не мог уснуть. Я лежал на верхней боковушке, подо мной женщина в возрасте, которая, не переставая храпела утробными звуками разной длительностью. Долго не мог найти позу для сна. Самое неприятное в полусонном состоянии слышать звуки входящих и выходящих пассажиров на остановках. Они очень громко разговаривали, все сопровождалось бесконечным шелестением пакетами. Ранним утром наш поезд прибыл в Павловск. Меня встречал отец на своей служебной машине. Я удивился, ведь он всегда был занят. После рукопожатия он хлопнул меня по плечу. Поговорили с ним о мелочах. О своем намерении пока не стал ему говорить. Отец решил поделиться со мной новостью, что командование готовит документы по его переводу в Москву на повышение. Я порадовался за него. Он планомерно шел наверх и конечно же заслужил повышение в должности.
Мы ехали по проспектам, таким уютным и домашним. Вот говорят, что родина – это как раз улицы, места, природа родного места, там, где родился. Я считаю своей родиной Павловск. Он мне настолько нравится, что часто на вопрос: «ты где родился?» отвечаю в Павловске. Коптевский период трудно вспомнить, так как я был сильно маленьким, когда мы переехали в другое место. Сибирский не могу назвать родиной хотя бы потому, что там не было ничего привлекательного и запоминающегося, кроме старых друзей. Только когда мы осели в Павловске я наконец понял, где моя родина.
В дороге мы разговаривали о моей учебе. Отец интересовался всем. Не помню, когда он был так ласков со мной в общении. Я привык его видеть всегда командующим, отвечающим односложно с минимумом эмоций, а сейчас мой папа преобразился.