Она вытянула руку – пальцы без колец, а ногти не слишком ухожены, – и повернула ко мне монитор компьютера. Зажегся огонек камеры, и на экране, словно в магазине, торгующем электроникой, появилось мое лицо. Щеки впалые, непричесанные черные волосы падают на лоб, глаза смотрят из-под густых бровей настороженно, над верхней губой и на подбородке лежит тень – давно не брился. Не слишком бодрый вид.
А Сибил пробежала пальцами по клавиатуре, откинулась, и глаза поплыли в сумраке голубыми льдинками. Настольная лампа погасла, с экрана брызнул яркий свет. Под аккомпанемент странных музыкальных аккордов я увидел калейдоскоп чистейших красок, но в их быстрой смене таился какой-то смысл…
Я не успел разгадать его: багровое солнце стало подниматься над кромкой темного льда. Кровавый диск выбрасывал протуберанцы, и в их сложном танце чудился некий ритм… Я почти уловил его, но тут солнце исчезло, и появился сумрачный зал. Музыка стала вкрадчивой и таинственной. Густо стояли колонны – то ли из стекла, то ли из льющегося синего света, и в их расположении тоже чувствовался какой-то порядок… Казалось, я вот-вот разгадаю его, но вдруг зал изменился. Я снова в кабинете, только он сумрачнее и обширнее, а за столом ни Сибил, ни ее кресла. Лишь непроглядная тьма.
– Эй! – неуверенно сказал я. – Что за шутки?
Ни звука в ответ, стылая тишина, будто в подземелье. А потом сзади раздалось покашливание. Мороз прошел по коже, и я быстро обернулся. В дверном проеме стоял человек. Одежда тонула в темноте, виднелись только белые перчатки и такое же белое лицо.
– Я ваш проводник, – сказал человек. – Идемте.
Голос глуховат, но прозвучал с повелительной интонацией.
– Какой проводник? – в панике спросил я.
Незнакомец некоторое время молчал:
– Вы каждый раз забываете, – вздохнул он. – Вы ведь хотели увидеть будущее. А я должен позаботиться о транспорте. Расстояния и здесь велики, пешком далеко не уйдете.
По спине протек холодок, и я вдруг вспомнил, что на семинаре проводили какие-то эксперименты по моделированию будущего. Значит, я в виртуальной реальности? Но тогда мне ничего не угрожает. Все же я встал неохотно:
– Идемте!
Коридоры пусты, в них царит странный сумрак, лампы едва тлеют. Во дворе те же лиловые и желтые цветы, но теперь у крыльца стоит черная «Волга». Я чуть не рассмеялся: