– И мы можем посмотреть, что они там засняли?
Ян открыл коробку, и я увидел свёрнутую широкую и чёрную ленту.
– Да, но надо проектор. Там ещё целая коробка плёнок, смотри. Всё высыпалось.
– А это потом, – сказал я. – Нам сейчас надо объяснять в академии, что случилось.
* * *
Я уже зачастил в кабинет Ульдова. На этот раз сам хозяин был здесь. Похоже, он снова увидел в этом покушении возможность вернуть себе влияние.
Вряд ли это у него выйдет.
– Вы так уверены, что это был заговор? – спросил он и покачал головой. – Заговор против наследника Калиенты? Это какой-то кошмар. Прямо рядом с академией! Мы должны хранить всё втайне! Если пойдут слухи, поднимется паника.
– Нужно усилить защиту, а особенно наследников, – сказал сидящий рядом директор Кобаяши. – Мы же гарантируем безопасность студентов, а уже есть один погибший и несколько раненых.
Даже не знаю, как реагировать на директора и канцлера. Они совсем не в курсе ситуации, и не понимают, что с этим делать. По правде, я больше ждал вечернего разговора с Радичем, он наверняка что-нибудь выяснит к этому времени.
Но раз я считаюсь студентом, то должен отчитываться руководству академии.
– Может, это всё-таки случайность? – спросил незнакомый мне седой человек в синем мундире, который сидел здесь с самого начала встречи. У него певучий акцент, как у многих жителей Мидлии и Урбуса, имперской столицы.
– А вооружённый револьвером человек тоже случайность? – спросил я.
– Меня интересует другое, – сказал он. – Вы заподозрили человека и начали его преследовать на боевой машине?
– Это комиссар Де Сантис из Городского Дозора, – представил его Ульдов. – Так как произошло преступление, то дело перешло в местные органы правопорядка.
– Я не закончил, – прервал его комиссар. – С чего вы решили, что люди в той машине вообще связаны с аварией на ригге? Может, это была случайность, ригга сломалась сама? А вы просто напали на посторонних людей, которые снимали природу? И случайно там попала горящая ригга.
– Ригги случайно не горят, – влез директор Кобаяши.
– И стрелял они по мне тоже просто так? – спросил я. – И хотел взять заложника.
Потеря времени, ещё уговаривать тупого дозорного. Если, конечно, он говорит глупости не просто так, а имеет какой-то умысел.
– Я осмотрел двигательное помещение, – твёрдым голосом произнёс Кобаяши. – Нарушена работа топливных насосов, из-за чего они подавали больше отработанного топлива. Это диверсия, в военное время за это расстреливали.