Побрызгавшись немного, осторожно мою ей волосы и ополаскиваю их, следя за тем, чтобы шампунь не попал ей в глаза. Когда мы еще жили здесь всей семьей, Фрейя терпеть не могла, когда ей мыли волосы, – боялась, что вода начнет щипать глаза. Она кричала «Ой-ой-ой!» еще до того, как я начинала лить воду ей на голову.
Хотела бы я сделать так, чтобы она меньше боялась.
Я поднимаю ее, ставлю на коврик в ванной, заворачиваю в пушистое белое полотенце и притягиваю в объятия. Ее мокрые волосы падают мне на плечо.
– Ну что, пойдем вытрем тебя насухо.
Мы идем, держась за руки и хихикая, но тут я спотыкаюсь о порог ее комнаты.
– Глупенькая мамочка! – говорит Фрейя.
Я помогаю дочери надеть ее любимую пижаму – с единорогом, – которую заранее разложила на кровати. Но когда я втыкаю в розетку провод фена и включаю его, Фрейя подпрыгивает, зажимает ладонями уши и отшатывается от меня.
– Тебе не нравится фен, дорогая?
Это что-то новенькое.
– Нет! Пожалуйста, выключи его! – кричит она, перекрывая шум. Я тут же выключаю фен. Теперь в комнате слышно лишь учащенное дыхание Фрейи, ее обнаженная грудь вздымается и опускается.
Я опускаюсь на колени так, чтобы мы оказались лицом к лицу.
– Это всего лишь фен для волос. Тебе не будет больно. – Я глажу ее по лицу, убирая волосы, а ее губы дрожат.
– Мне это не нравится. Этот шум пугает.
– Все в порядке. Мы просто высушим твои волосы полотенцем, хорошо?
– Хелен всегда так делает.
Моя рука вздрагивает при звуке этого имени, и пальцы задевают спутанные волосы Фрейи.
– Ой, мамочка!
– Прости. Прости меня. Это получилось нечаянно. – Я прикусываю внутреннюю сторону щеки и концентрируюсь на ритмичном растирании полотенцем ее волос.
Фрейя всего лишь ребенок – она не понимает. Она не хотела причинить мне боль.
– Может, хочешь почитать мне, пока я сушу твои волосы?
– Да, пожалуйста, – шепчет она.
Я достаю ее школьную книгу для чтения из рюкзака, который лежит возле шкафа. Это простая книжка с картинками: одно короткое предложение на странице и большие яркие иллюстрации. На то, чтобы высушить волосы полотенцем, уходит почти пятнадцать минут, но Фрейя ничего не замечает: ее маленькая грудь раздувается от гордости, когда она читает вслух.
Ее волосы наконец высохли, она забирается в постель, и я плотно укутываю ее одеялом до самого подбородка.