Воспоминания, рассказы, стихи, баллады, поэмы… - страница 9

Прибыв на базу, отправили в ветеренарку часть селезенки и пашины кабана на предмет трихинеллеза. Вскоре получив ответ, стали жарить кабаний ливер с луком, и раскладывать съестные припасы у кого что было. От запаха этой жарехи, распространившегося по всему помещению, аж кружилась голова. Поставив большую сковороду на середину стола, все кто не за рулем, выпили по стопке, после чего все вместе навалились на жареху. Мне голодному и уставшему казалось, что я ничего вкуснее доселе не ел. Народ за столом раскраснелся, пошли охотничьи байки, все дружно отметили хорошую работу собак. Время пролетело незаметно, и надо было уже собираться в дорогу.

Дома встретили нас как героев, да еще с добычей. Урмаха полакав воды, плюхнулся на свое любимое место в большой комнате и уснул, поскуливая и бегая во сне. В тот год мы с Урманом всю зиму провели в загонах. Это было незабываемо. В загоне столько можно увидеть: то зайца поднимешь, то тетерева с берез сорвутся, то стайки снегирей или свиристелей с черемухи или рябины вспорхнут. Зимой так красиво в лесу! Под ногами и на деревьях искрится пушистый снег. Если бы не крики загонщиков, то можно было бы оглохнуть от тишины. Вокруг тебя зимняя сказка и ожидание какого-то чуда наполняют душу восторгом. Выходишь на полянку, а в центре калина, поникшая ветвями до самой земли под тяжестью ягод и снега. Видно не добрались до нее еще снегири и свиристели. Возьмешь гроздь калины в рот, а от замерзших ягод аж зубы ломит, и горьковатый сок наполняет рот лесной благодатью. После этого долго еще пить не хочется. Угостился калиной и бежишь дальше, разрывая тишину своими – “док! Док! Остался без порток!”

Так прошла наша первая охотничья зима. Урман заматерел в загонах и превратился в белоснежного красавца кобеля западносибирской лайки. Но в нашей маленькой стае я был бесспорным вожаком с неоспоримым авторитетом. И когда мы с Чупычем появились на пороге, он мне очень даже пригодился.

Когда я открыл дверь, Урман стал прыгать на меня, поскуливая от радости, он не сразу заметил, что я не один. Все произошло ожидаемо. Чупыч, злобно рыча, бросился на Урмана, защищая своего нового хозяина. Я едва успел растащить их за холки. После того как я громко крикнул – “гулять!” – псы несколько остыли, и мне даже удалось одеть, ошейник на лайку. Оказавшись на улице, собаки обнюхались, затем пометили несколько деревьев, и как ни в чем не бывало стали прогуливаться поблизости от меня. Чупыч, оказавшись в незнакомом месте, старался держаться все же поближе.