– Ты так падок на сладкое? Любишь булочки?
– Ну-у, да.
Братец тогда отвел взгляд, и мне на миг показалось, что он зарделся.
Ближайший город находился в получасе езды от поместья по дорогам из серых каменных плит. Средством передвижения нам послужила машина, похожая на форд начала двадцатого века, но дизайном застрявшая в веке восемнадцатом. Угловатая, как карета, с узорами вензелей и милыми бежевыми шторками.
– Это что за чудо техники?
Я спустилась с крыльца, поправляя легкий плащ из тонкой шерсти и хлопковые перчатки, одолженные у Миланы. Лето явно близилось к концу, и по утрам, когда с ближайших холмов сбегал туман, становилось день ото дня холоднее.
Гани вышел из дома за мной и посмотрел на машину.
– А, это самоходная карета, работает на магических кристаллах. Штука дорогая, поэтому владеют такой только аристократы. Обычные люди по старинке с лошадьми возятся, но некромантов живность не любит, – он окинул меня взглядом и пожал плечами. – Тебя не полюбят тем более.
– Это почему?
– Твоя сила еще нестабильна и чувствуется ярко даже с кулоном, будто ты только что обряд жертвоприношения провела, но это нормально, я тоже поначалу такой был.
Мы прошли к карете, Гани помог мне забраться внутрь к обитому плотной тканью диванчику для пассажиров. Салон оказался довольно уютным, несмотря на скудное освещение и темные стены.
– Как вы вообще чувствуете других магов?
Брат прошел на место водителя и включил питание, машина тихонько зашумела, будто под капотом у нее шуршали сухие осенние листья.
– Эту чувствительность тренировать надо, и проще всего ощущать других получается слабым магам.
– А что за кристаллы, о которых ты говорил? Они такие же, как в торшерах в доме?
– Почти, только чище, больше и оттого вместимость магии у них больше. Их добывают в Целестии всего в паре мест, и только благодаря им работают все машины и механизмы.
Карета тронулась с места. За стеклом мелькнули кованые ворота поместья и грабы, сторожами расположившиеся у входа. Мой маленький мирок, ограниченный лишь домом и тренировочной площадкой, наконец-то расширился, впуская в себя обширные зеленые поля, еще подернутые утренней дымкой, аккуратные редкие пастбища в отдалении и холмы, затянутые яркими, незнакомыми полевыми цветами. Окажись я тут раньше, приняла бы местность за пригород какого-нибудь жутко старого и живописного местечка в Уэльсе, где окутанные плющом и виноградом каменные домики соседствовали с древними памятниками архитектуры.