Она хорошо помнила, как отец рассказывал ей про удовольствия. Она не очень понимала, почему отец ей рассказывает про секс, но решила, что папа лучше знает, что нужно рассказывать. С интересом подростка, который начинает ощущать свое тело, она внимала его рассказам про наслаждение и про то, что называется оргазмом. Рука Анны скользнула вниз по своему телу, оно этого и хотело. Анну накрыло теплой волной наслаждения, восхитительного и чувственного…
Анна поднялась из воды, пена покрывала ее наготу. Она переступила край ванны и остановилась напротив зеркала. Ее изображение было скрыто, пар полностью закрыл зеркало. Капли воды скатывались по телу, но брать полотенце не хотелось. В ванной было жарко, и она всем телом прижалась к поверхности зеркала. Постояв так несколько минут, она отошла, глядя на отпечатавшийся на зеркале контур ее фигуры, а потом протерла зеркало и посмотрела на свое отражение. И опять рука сползла ниже, но теперь Анна сквозь полузакрытые глаза могла видеть, как она беззвучно открывает рот в желании закричать от наполняющих ее эмоций, как мощно содрогается ее тело. Взгляд как будто застыл в одной точке, всего несколько мгновений, и этот миг так сладок, а она почему-то лишена его.
Она соорудила на голове чалму из полотенца, взяла с полки махровый халат и вышла из ванной.
Пятый звонок Павлу в очередной раз остался без ответа, и тогда она поняла, что, возможно, ее время наконец-то пришло. Но потом на нее накатила волна сомнений: а действительно ли ее время пришло? Или это просто очередной поворот сюжета в их жизни, которая все больше начинает напоминать игру, где каждый участник пытается установить свои правила и перехитрить соперника. И игра все никак не заканчивается, потому что игроки достаточно умны и изворотливы. Анна попыталась засунуть внутренний голос куда подальше и решила, что хоть какое-то время, пусть всего несколько часов, она будет нормальным человеком, который может просто жить и ни о чем не думать.
Но коварный внутренний голос не давал ей покоя. Он спрашивал: а умеет ли она вообще просто жить? Жить для себя, не доказывая ничего никому, быть собой? Анна пыталась заглушить внутренний голос и не слушать его. Но на него это абсолютно не действовало, и голос продолжал спрашивать: возможно, она просто не умеет жить, и даже не знает, что означает это обычное слово – «жизнь»? И, может быть, именно в этом заключаются все ее проблемы?