Демон явно был в восторге, как и бесята, что визжали от радости, каждый раз, как он бросал в паутину человека.
– Жуть какая… – тихо сказал Саня и похлопал меня по плечу.
Когда люди, терпя боль, перестали шататься, поймав равновесие, и их крики стихли, в тишине можно было расслышать скрежет их зубов, который сопровождался звуками капающей крови, что разбивалась об пол.
– А теперь самое интересное. – Асмодей щелкнул пальцами, и по паутине поползли небольшие пауки, как обычные домашние на Земле, их было настолько много, что паутина задрожала под их весом, провоцируя болезненные выкрики людей. – Мои любимчики.
Асмодей взял скрипку и сел на стул. Он начал играть медленную грустную мелодию.
– Их ждет настоящая боль, такого они сегодня еще не испытывали, – пробормотал я.
Саня испуганно посмотрел на меня.
Я знал, что пауки были не простые, а металлические, и когда они приблизились к людям, из всей их поверхности проросли шипы миллиметров по пять. Существа стали ползать по всем телам, но не причиняли вред, пока Асмодей не приказал им. Пауки начали заползать в порезы на коже, в ноздри, глаза, уши, раздирая плоть. Звук скрипки ускорился, чем больше пауков входило под кожу, тем сильнее ускорялась скрипка. Люди в истерике начали снова болтаться на паутине, впиваясь все в новые и новые крюки, но это для них сейчас вторично, ибо под кожей, по всему телу, ползают шипастые пауки, рассекающие все ткани, как бритва. Они выныривали из-под кожи, снова входили и так по кругу. Душераздирающие крики сменялись хриплыми. Скрипка уже не выдерживала от скорости руки Асмодея.
– На это даже больно смотреть… – сказал Саня, сдерживая рвоту.
Струны на скрипке лопнули, и наступила тишина, которая нарушалась лишь стонами. Асмодей расслабил паутину, и на пол упали пять тел, которые взорвались после соприкосновения с поверхностью. От них осталась только кожа, внутри же была лишь жидкая масса, пауки перемесили все, что было внутри. Люди взорвались, как воздушные шарики, наполненные водой. Демон подошел и опустил указательный палец в жидкость, и попробовал это на вкус, улыбнулся и медленно ушел к выходу.
– Да, к такому трудно привыкнуть… – произнес Саня и пошел за толпой. – Это было безумно, но черт возьми, это искусство. Эти металлические паучки разрывали тело под звуки скрипки, мелодия которой будто бы повторяла их страдания, скорость их боли. Гребаный гений.