– Обыск нужно в его квартире провести, – продолжал Андрей.
– Для начала нужно ордер получить, а это не так просто. Он, конечно, моральный урод, но у нас нет доказательств. А нет доказательств – нет ордера. Без ордера – всё это незаконно, а значит, напрасно. Он снова вывернется. Нет. Тут наверняка нужно действовать. Нужно разговорить Ксению Калашникову.
Борис отошел к окну. Он невольно вспомнил Аню. Возможно, этот урод так же близко подсаживался к ней, брал за руки. Ассоциации возникли мгновенно, совершенно неподвластные ему, заставляя его кулаки сжиматься в нервном возбуждении.
Людмила Калашникова даже не взглянула в раскрытое удостоверение следователя.
– И всё же я не понимаю, для чего вам снова понадобилось говорить с моей дочерью? – недовольно проговорила она, пропуская Бисаева в дом. – Ксения больше не общается с пропавшей девочкой, – она обернулась на Бориса, шедшего следом. – Объясните же наконец.
– Вы не волнуйтесь, обычная процедура. Мы опрашиваем всех Светиных одноклассников. Включая бывших, – поспешил добавить он, видя решительный настрой мамаши. Она остановилась посреди гостиной и несколько секунд гипнотизировала Бисаева взглядом.
– Вы не против, если я подожду Ксению в ее комнате?
Судя по гримасе недовольства, идея ей не нравилась. Но после некоторых колебаний она всё же разрешила Борису пройти в комнату дочери.
– Ума не приложу, что вы пытаетесь там увидеть? – повторяла она вслед Бисаеву.
Борис не решился заглянуть в стол или шкаф, так как мамаша зорко наблюдала за ним из гостиной. Он сел в небольшое кресло рядом с кроватью и снова окинул взглядом комнату. Шкаф для одежды, письменный стол, кровать, этажерка с куклами. Борис встал и подошел ближе, чтобы рассмотреть их. Все куклы были явно дорогие, как и обстановка комнаты.
– Ваша дочь коллекционирует куклы? – спросил он громко в раскрытую дверь. В коридоре тут же послышались торопливые шаги, и на пороге возникла хозяйка.
– Ну, конечно, ей нравятся куклы. Она же девочка. И потом, ну посмотрите, они же просто потрясающие. Эту, – она показала на сидящую в плетеном кресле фарфоровую даму с зонтиком, – мы привезли из Милана. А эта из Японии. Посмотрите на ее кимоно. Это точная копия одеяния высокородных японок девятнадцатого века.
– Я вижу, вы разделяете страсть дочери.