– Да кому они нужны? Ушли, и то хорошо!
Мои пальцы прикоснулись к ручке двери. Старые, ржавые петли, неприятно заскрипели. Меня пронизало дрожью, от позвоночника до кончиков пальцев. Сжал зубы. Придется смазать петли. Правда, масла осталось, не так много. Да и дверь, висит на честном слове! Я несколько раз, залезал на рухнувший третий этаж. Пытался заделать щели, пока потолок под нами, полностью не провалился. Дедушка, сразу же, отговорил меня, не делать этого. Я. часто упрямился и повторял, что в зимнее время, мне страшно спать под развалившимся третьим этажом. Только потом понял, что у нас, нет ни денег, ни ресурсов. Зашел на первый этаж. Дождь хоть и мелкий прошел, но мои ботинки, насквозь промокли. Единственная батарея, работала в прихожей. Она работала на огне. Дедушка, каждый вечер, под основой батареи зажигал небольшой костерок. За ночь, такая батарея, может прогреться и проработать день. Если бы, было электричество… Я снял с себя промокшую обувь, и поставил ее на верхнюю основу батареи, для просушки. Шел по деревянному полу, оставляя влажные следы. Прокричал дедушке.
– Я дома!
Я был уверен – он меня услышит. Знаю, он был против того, чтобы я крал у бандитов хлеб. Но я, ждал не критику в мой счет, а похвалу. На мой голос, спустился дедушка. Он оглядел меня с ног до головы. Его взгляд, остановился на моей коленке. Я и забыл, что она продолжает кровоточить. Бежал по дороге, почти не ощущая боли в ноге. Дедушка нахмурился. Я все еще, держал хлеб в руках. Он покачал головой.
– Говорил же, не стоит…
Я умоляюще смотрел на дедушку. Неужели, это все, чего я достоин? Слишком много сил потратил. Меня, чуть не убили!
– Дедушка, я не хотел, чтобы ты, вместо меня, шел на «разборки»! Я молодой, у меня сильное тело! Помогать тебе – это мой долг!
– Дело не в силе, и не в молодости, Азул! Ты еще ребенок! Бегать по улицам и переулкам – может стоить тебе жизни!
Дедушка, вновь провел взглядом по моему телу. Я понимал, что значит его взгляд. Мое тело в ссадинах и царапинах. Сколько бы он мне не говорил, я все равно полезу на рожон. Он не стал меня наказывать. Хотя, и видел неодобрение в его глазах. «Я пытался помочь!» – говорил мой взгляд. Дедушка глубоко вздохнул, и протянул руку. Я отдал буханку хлеба ему. Моя одежда, была мокрой, что не укрылось от его глаз.