Мне понравилась в нем одна фраза, произнесенная главным героем: «Казалось мне, что Бог меня хоронит, а Он меня хранил…»
Вот так и с нами. Кто знает, быть может, кто-нибудь лет через пятьдесят прочтет наши с тобой письма и тоже вынесет из них что-нибудь полезное для себя. Мы с тобой, похоже, договорились до точки, или близки к ней.
Моя бабушка говорила, что жалость – нехорошее чувство. Она унижает всех – и несчастного, и спасителя. Это верно.
ДЛЯ ХОРОШЕГО ПОСТУПКА НУЖЕН МОТИВ ПОСИЛЬНЕЕ, ЧЕМ ПРОСТО ЖАЛОСТЬ.
Может быть, со-чувствие?
«Мы стали чужими, – говорим мы друг другу при расставании. – А между тем хотелось бы, чтобы мы были близкими».
ДА ЧУЖИЕ ЛИ МЫ, РАЗ НАМ ХОТЕЛОСЬ?..
Или хотелось ли нам?..
Приходится заново учиться слушать друг друга, при каждом разговоре начиная с нуля. Лично мне эта наука дается нелегко, но это не самооправдание. Пускай и похоже на него. Это попытка признать нелицеприятный факт своего бессилия и несостоятельности. Помнишь, ты читал мне Ричарда Баха, когда я лежала в больнице, что-то из «Иллюзий»: «Лучший способ избежать ответственности – сказать, что я за все отвечаю». Это очень важно для любой пары – иметь что-то такое, что они впервые сделали вместе. А как однажды мы с тобой порознь, тайком друг от друга читали одну и ту же книжку… Как смеялись мы с тобой в тот вечер, когда обнаружили это. Как дети!..
Все-таки тяжелая это наука – со-чувствие!
Некоторые взрослые навсегда остаются детьми, но МЫ НЕ ИЗ ТАКИХ. Когда-то я жалела таких людей из-за их неустроенности в жизни, теперь я многое воспринимаю иначе. Изменился почти каждый факт. А ты оглядываешься с улыбкой на прошлое? Или тебя мучат другие чувства? Со мной было и такое, чаще со мной было именно такое.
Удивительно, какой огромный потенциал энергии скрыт в каждом человеке. Сегодня я, например, сумела без особого напряжения над самой собой сесть и выполнить намеченный еще вчера план работы. И ничего не оставила на завтра! Представляешь?! Правда, по прошлому опыту могу судить, что на следующий день после такого подъема обычно бывает не менее впечатляющий спад, когда тебя преследует непреодолимое желание лечь на кровать, уставиться в потолок и ничего не делать. Так что, если что, – не удивляйся, если следующее письмо придет к тебе недели через три. Хотя я, конечно, постараюсь быстрее. Просто иногда совершенно не о чем писать.