– Здесь не курят, Ларсен – чёрные глаза Ким опасно блеснули, и еще не успевшая увидеть огонёк сигарета полетела в мусорку, – привет, Тед, – в сторону Ясудо была направлена холодная улыбка, что на языке Новак означало почти симпатию.
– Привет, Ким, – неловко произнес мой помощник, спеша спрятать глаза.
И так всегда, мне – тычки и обвинения, Теду – улыбки и стрельба глазками. Вот только Ясудо при виде любой особи женского пола, не обделенной стройными ногами и милым личиком, безбожно терялся, краснел и забывал английский язык.
«Эх, Тедди, Тедди, когда-нибудь дядя Адриан научит тебя общаться с дамами» – пронеслось в моей голове, пока мы шли по коридору, неприятно напоминавшему больничный.
– Ким, радость моя, – Новак снова полоснула меня глазами, не останавливая хода, – не поделишься ли с нами деталями дела? По телефону ты не была особо щедра на подробности.
Грубо толкнув дверь в морг, судмедэксперт буквально ворвалась в свою пахнущую смертью и химикатами обитель, шлепнула папку на стол и резко развернулась к нам.
– Женщина, пятьдесят один год, предположительно отравлена неизвестным веществом прямо во время празднования своего Дня рождения, поступила к нам два с половиной часа назад, – сухо отрапортовала девушка, натягивая перчатки.
Мы с Тедом повернулись в сторону прикрытого простынёй тела. Ясудо, как обычно, старался держаться подальше от трупа, а я же уже давно не чувствовал ни страха, ни отвращения при виде мертвых, порой, изуродованных людей.
– Почему вызвали нас? – задал я наш общий с Тедом вопрос, на что Новак демонстративно закатила глаза.
– Скажи мне, Ади, – я внутренне напрягся, когда эта русская начинает использовать такую вариацию моего имени, беды не миновать, – у меня на заднице закреплена антенна?
– Антенну не припомню, – просто ответил я, – тату на ягодице помню, а антенны не было.
Даже не глядя на Ясудо, я буквально кожей ощутил, как краска залила его лицо. О наших с Ким недоотношениях ему известно не было, да и сообщать, собственно, никто не планировал. Новак в отличие от моего помощника смущенной не выглядела, только разозленной.
– Вот именно, Ларсен, – процедила она, откидывая простыню с тела, – я тебе не радиовещатель и не передатчик. Мне тело привезли, адвокат и полицейский заявили, что погибшая указала в завещании ваше агентство, я проверила бумаги и связалась с вами. Всё, остальное узнаешь у адвоката миссис Болейн.