Тем временем слухи о войне переросли в уверенность, и когда Фивершэм наконец-то явился на место встречи, у Дарренса были новости.
– Я же говорил, что удача, возможно, повернётся ко мне лицом. И вот это случилось. Я еду в Египет, в штаб генерала Грэхэма. Говорят, что позднее мы переправимся через Красное море в Суакин.
Его радостный голос, свидетельствующий о хорошем расположении духа, несомненно, возбудил в глазах Фивершэма зависть. Даже в тот счастливый момент, в миг удачи, Дарренсу показалось странным, что Гарри Фивершэм завидует ему, – странным, но приятным. И он растолковал зависть в свете собственных устремлений.
– Я понимаю – твой полк вынужден остаться, и это незаслуженно тяжёлая участь для тебя, – сочувственным тоном сказал он. Пока они ехали бок о бок верхом на лошадях, Фивершэм молчал, а затем, когда они приблизились к стоящим под деревьями стульям, сказал:
– Этого следовало ожидать. В тот день, когда ты ужинал у меня, я подал документы.
– В тот вечер? – спросил Дарренс, поворачиваясь в седле, – то есть после того, как мы ушли?
– Да, – сказал Фивершэм, принимая поправку и думая, нарочно ли это он. Но Дарренс дальше ехал молча, и опять Гарри принял молчание друга за упрёк, и опять ошибся, потому что Дарренс неожиданно заговорил, искренне и сквозь смех:
– Я помню, ты нам в тот вечер всё объяснил. Право же, хоть убей, я не могу не жалеть о том, что мы едем не вместе. Когда ты уезжаешь в Ирландию?
– Сегодня вечером.
– Так скоро?
Они повернули коней и опять поскакали на запад по засаженной деревьями аллее. Утро по-прежнему освежало. Рано позеленевшие липы и каштаны нисколько не утратили своей молодости. Май в том году запоздал, и ветки всё ещё белым снегом покрывал нежный цвет, выделяясь на фоне тёмно-красных рододендронов. Парк сверкал в переливах солнечного света, а шум улиц вдалеке казался журчанием речной воды.
– Как давно мы не купались в Сэндфордской запруде, – сказал Дарренс.
– И не мёрзли в пасхальные каникулы в снегу большого оврага на Грейт Энд, – добавил, отвечая, Фивершэм. У обоих было чувство, что этим утром закончится целый том в их книге жизни, а поскольку читать этот том было удовольствием, и они не знали, будут ли написаны последующие, то решили ещё раз пролистать страницы, прежде чем отложить его в сторону.