«Эта нулячья работа кого хочешь выведет из себя, Марк. При чём тут я?»
Кивнув, я усмехнулся. И это тоже – всё тело ломило, и просило только об отдыхе.
Я даже вспомнил свои первые дни в Инфериоре. Тогда, свалившись со столба, я ужом пополз к мечу на земле и просил только об одном: «Пить!»
Сейчас я гораздо в лучшей форме, и могу сбегать к выходу из ущелья, чтоб «подзарядиться» человеческой мерой в любое время.
«Так что не хрен ныть, стоим, и работаем!» – подытожил Белиар.
– Слушай, может, передать тебе управление?
«Тогда я просто смотаюсь отсюда. К червивой бабушке всех этих Просветлённых. И твою драную Волчицу, кстати…»
– Ничего человеческого в тебе нет, – проворчал я и хмыкнул. А ведь в Инфериоре земные поговорки приобретали совсем другой смысл.
«Они ограничивают нас, Марк. Сила – вот что нам нужно, а не вот это вот твоё…»
– Я знаю, что делаю.
«Да в задницу твоего этого проповедника, Перита. Вот, ну похоронишь ты эту симпатичную нуляху, и что, Небо отблагодарит тебя?»
Он ещё продолжал ругаться, развлекая меня кружевными выражениями из Тенебры, но его слова напомнили мне кое о чём.
– Ты видишь в моей памяти разговор?
«С богом?»
– Да.
Белиар нехотя ответил:
«Вижу, конечно. Смотрю, эти небесные пернатые искушать умеют побольше нашего».
– Рассказывай, Белиар, – повторил я, – Ты знаешь, у меня в голове сидела уже ангел, так вот она ни хрена мне не рассказывала.
«Халиэль Огненная Плеть. Да, её клинок я помню до сих пор».
– Клинок?
«А ты думал, кнут? Да, такой у неё вот клинок».
Я покачал головой, потом с нажимом повторил:
– Расскажи мне, что вообще из себя представляет всё царство Регнум?
Топор навернулся, едва не вылетев из ослабевших рук, и я понял, что пора на «подзарядку». Так я называл выход из ущелья и возвращение в меру человека.
***
Сидя самым настоящим суперменом на склоне и впитывая энергию радостного Инфериора, я довольно быстро пришёл в норму. Солнце всё так и искрилось на снегу, заставляя жмуриться. Виды гор вокруг навевали мне великие мысли, но про свою просьбу я не забыл.
«С чего начать хоть, поднёбыш?»
Я, продолжая втягивать энергию земли, сказал:
– Давай про материнские стихии.
«Ну, это смешно, но в Инфериоре их же называют крестьянскими. Земля и вода.»
Белиар напомнил, что демонам недоступна стихия земли, поэтому в моих жилах он впервые её ощущает.