А после всё предстало в другом свете. Теперь троллейбус, едущий к нему, стал гореть синим пламенем. И вот, горящий рогатый остановился. Его номер – девятьсот.
Мир снова стал нормальным. Старики заходили в него, и Михаил залез за ними следом.
Они поехали. Сначала всё было хорошо, но потом снова транспорт стал огненным. Старики вокруг сидели, объятые пламенем, и всё с ними было хорошо, они не замечали этого. Точнее, просто не видели.
Михаил обратил внимание на свои руки: они тоже горели синим огнём, но боли он не чувствовал. Когда мир вновь стал «нормальным» («или ненормальным?» – уже запутался Михаил), он понял, что произошло с руками: они постарели. Слегка, но всё же.
Причём этот процесс потихоньку продолжался.
Михаил побежал к водителю.
– Остановитесь!
Их разделяло стекло, водитель медленно повернулся. Им был мужчина средних лет.
– Вас что-то не устраивает? – спросил он у Михаила.
– Выпустите меня!
– Щас, разбежался и прыгнул!
Троллейбус снова погрузился в синий огонь. Что было необычно – водитель горел красным. Видение («или не видение?» – не знал Михаил) развеялось. Тут-то исследователь и понял, что водитель слегка помолодел.
– Тварь, выпусти меня!
– Нет-нет-нет. Слишком рано. Ещё не все соки вышли.
– Какие соки?
– А ты в зеркало взгляни.
Михаил посмотрел на своё отражение в окне: на вид ему уже было лет сорок.
– Что ты со мной делаешь? – возмущался он.
– А что сегодня там было?
– Где?
– Ну, откуда ты сейчас уезжаешь?
– Там… – он задумался и вспомнил, – магазин. И больница.
– Больше ничего не помнишь?
– Смутно.
– Дед, – сказал ему уже молодой водитель, – присядь, а то упадёшь. Завтра вернёшься сюда.
– Завтра… да, завтра, – и Михаил сел на свободное место.
– Да, давненько я так не питался, нечасто к нам молодые заезжают, – пробубнил сам себе водитель.
***
С тех пор дед Михаил Заблоцкий вставал рано утром, садился в транспорт и ехал на конечную сотого автобуса и девятисотого троллейбуса. Там, в здании администрации ему выдали бесплатный проездной пенсионера, и там же он лечился, покупал еду и отдыхал.
А все, кто знал старого, вернее сказать молодого, Михаила, потеряли его и больше не видели.
Конец «Конечной»
В городе Севастополе на «Пятом километре Балаклавского шоссе» ранним утром стоял блондин в тёмных очках и лёгком чёрно-синем пальто. Сложив руки перед собой, он ждал сотый автобус.