Дверь оказалась тяжёлой и упрямой, но я боялась применять свои силы, не испытывая уверенности как именно проявлять магический дар, поэтому упрямо толкала противную металлическую громадину, протискиваясь в щель.
Сначала все проходящие мимо люди… Или нелюди… Не обращали на меня никакого внимания, пока я не отпустила дверь, которая с громким хлопком вернулась на своё законное место. Вместе с хлопком изменилась картина в целом: студенты застыли на месте, резко поворачивая в мою сторону изумлённые лица.
Стушевавшись от такого пристального внимания, которое меня всегда заставляет чувствовать себя не в своей тарелке, я нервно сглотнула.
«Не позорься! Ты дочь самой волевой и умной женщины – историка!» – эта простая фраза всегда помогала мне прийти в себя и достигать поставленных целей. – «В конце концов, твой отец Тёмный!» – добавила для полной уверенности в своих силах.
– Э… Простите, – обратилась я к ближнему ко мне парню, – подскажите, пожалуйста, как мне найти ректора?
– Как ты открыла Врата? – тихим шепотом спросил молодой человек, в гробовой тишине прозвучавшим довольно громко.
– Молча, – буркнула недовольно, всегда злясь, когда на вопрос отвечают вопросом. – Сударь, не отвлекайтесь, укажите путь к главе академии, я ОЧЕНЬ сильно спешу!
Раскаты грома становились всё четче слышны, словно существования крыши не было вовсе. Мне становилось не по себе, поэтому я повернулась к другому, точнее, к другой адептке.
– Девушка, надеюсь на вашу разумность.
– По лестнице, четвёртый этаж, направо… Но можете не спешить. Вон он, быстро приближается к боковым дверям.
Взглянув в указанную сторону, заметила красивого мужчину, который бежал к небольшой двери, находящейся рядом с Вратами, как и сказала девушка. Странно, я думала, что это такие высокие прозрачные французские окна…
Ректор пробежал мимо меня прямо навстречу буре, адепты последовали за ним.
– Кто, Архан их раздери, опять устраивает шуточки, выпуская тьму «на прогулку»?! – зарычал мужчина, словно огромное животное, отчего у меня побежали мурашки по спине.
Но даже не это больше напугало – тьма сворачивалась кольцами, недовольно громыхая, как на Нентиере, только масштабы трагедии были страшнее… А ещё страшнее, было понимание того, что это моя тьма!
Как бы мне этого не хотелось делать, я глубоко вздохнула и тихо прошептала, уверенная быть услышанной.