Света схватила Любу за руку и они побежали.
–Свет, что происходит, а? Скажи, чего ему не хватает? – Люба еле поспевала за шустрой Светой, которая была к тому же на четвёртом месяце беременности. Старшему Витюшке было десять, дочке Ксюше год, теперь вот третьим беременна. Когда только они с Васькой своим успевают всё!
–Люб, я сама с семьёй Прудниковых не в ладах. Все они себе на уме, сплетничать только хорошо научились. А у самих рыло в пуху. Вадька так вообще у них самый залюбленный. Мать его чуть ли не в зубах таскает до сих пор, как же – последушка. Самый любимый. Это ты ничего не слышишь, и не видишь. А за спиной страсти кипят.
–Ну что мне делать тогда, а? Разводиться? Я же люблю его! – в отчаянии крикнула Люба и остановившись, разревелась. К матери вернуться и братьёв опять обстирывать или терпеть пьянство и гулянки мужа? Может всё же образумится?
–Не выйдет у вас с Вадькой ничего, вот мой сказ тебе. Ты можешь хоть любить его, хоть пятки ему целовать. Но он не изменится никогда. Страшный гордец, себялюб и гуляка. Кровь-то цыганская, не знала? Свекровка то наша в детском доме воспитывалась. Отец её чистокровный цыган, она сама как-то своим детям рассказывала. Вот и думай, хватит ли у тебя здоровья и сил, ждать, надеяться и верить или Аринку в охапку и бежать от него – Света вытерла платком взмокший лоб. Сентябрь стоял ещё жарким, да и беременность вызывала то жар, то холод.
Люба ничего не ответила. Представшая перед ней картина вызвала страшное чувство брезгливости и стыда за своего непутёвого мужа. Дома она его отмыла в железном тазу, нагрев побольше воды. Вычесала его кудрявую голову от репейника, побрила. Быстренько сварила лёгкий бульон, накормила. Терпеливо ждала, подставив эмалированный тазик, пока Вадьку выворачивало наизнанку.
Грязное постельное бельё, сменила на чистое и дождавшись пока муж уснёт, села вечерком на порожек и долго смотрела на ярко-розовый закат. За Аринку свою не волновалась, знала что в надёжных руках бабушки и за ней есть кому присмотреть. В доме полно народу из братьёв и сестра. А ей нужно с Вадькой решить, как дальше жить.
На следующий день, едва рассвело, Вадька сладко потянулся в кровати и открыв один глаз, увидел Любу.
–Золотце моё, ты вернулась ко мне – хриплым голосом произнёс он и протянул к ней свои руки. Люба сидела перед ним на стуле и молча смотрела, испытывая внутреннюю брезгливость. Она поняла, что Вадим скорее всего не был ей верен.