Он что, на Вову намекает?! Да как он смеет?
Машу рукой своему жениху, и залетаю в машину.
– Привет, котёнок, – приобнимает мои плечи.
– Привет… Зай, – смотрю в окно и мысленно проклинаю себя и Алиева.
– Какие у нас планы на выходные? – спрашивает Вова игриво.
Устало вздыхаю, предвосхищая его недовольное лицо, кстати, недовольное по праву. Мало кто будет счастлив, если его невеста третьи выходные подряд уезжает из дома к отцу своего ребенка.
– Завтра мы с Мией едем к Алиеву.
– Котёнок, – тянет Вова. – Ну, сколько можно? Так что теперь всегда будет? Всю жизнь?
– Нет, конечно, – возмущаюсь.
– Почему ты не хочешь отпустить Мию одну? Ты сама говорила, что они отлично поладили.
Даже очень. Слишком хорошо.
Как он не понимает, что я ревную свою дочь? К маме своей дочь поначалу ревновала, стыдно признаться. А уж к Руслану – так тем более.
Я боюсь оказаться ненужной для собственного ребенка. Или того, что она когда-то скажет, что ее отец лучше, чем я. Не знаю, откуда в моей голове такие мысли, но они есть и мне страшно.
– Не будешь же ты до восемнадцатилетия возить ее туда, – продолжает Вова. – У нас родятся еще дети. Ты будешь нужна нам.
Неприятно стискиваю руки в кулаки. Мы разговаривали с ним про будущих общих детей. Я сказала, что в ближайшие пять лет точно не хочу, но Вова словно не слышит. Я намерена закончить наконец-то университет и поработать.
Настя уходит во второй декрет и очень на меня рассчитывает.
Настроение улетучивается, и я молча жду, когда мы подъедем к детскому саду. Забрав Мию, привычно для пятничного вечера ужинаем в ресторане с детской комнатой и едем к нам домой.
Уже перед сном выясняется, что презервативы закончились, а Вова забыл заехать в аптеку.
– Я успею, – шепчет он мне, зацеловывая шею.
– Нет, – отвечаю немного резковато, отодвигая ладонями его плечи. – Рисковать я не готова.
Вова ворчит, но спокойно поправляет трусы и укладывается рядом. Уже позже, слушая в темноте его мерное дыхание, размышляю о том, что в этом вопросе я ему не совсем доверяю. Уж чересчур часто он заговаривает о детях. Может, умышленно в аптеку не заехал?
Слегка хохотнув, обнимаю подушку и прикрываю глаза.
Не суди всех по себе, Рихтер!
* * *
К дому Руслана на этот раз мы приезжаем даже чуть раньше, чем запланировано.
За несколько недель вполне одинаковых, стандартных встреч я привыкла к его холодному отношению ко мне. Алиев улыбается исключительно в присутствии дочери. При обращении ко мне всегда удушающе безразличен и вежлив.