Кеноби не
отказывал бывшему наставнику в достоинствах, Джинн был очень
образованным и умелым джедаем, хорошим мечником: не мастером, как
Ян Дуку или знаменитый афрогалакт Мейс Виндоу, но крепким
середнячком. В ордене Джинн слыл отличным дипломатом, как следствие
великолепно разбирался в традициях галактических рас и народов. Ещё
наставник Оби-Вана обладал непревзойдённой связью с Живой Силой,
обожал флору и фауну и, вообще, всё живое. Его усилиями Сады в
Храме приобрели тот неповторимый вид и красоту, которые имеют
сейчас, не оставляя равнодушным ни одного разумного, но назвать
наставника хорошим человеком у Кеноби язык не
поворачивался.
Увы и ах,
сокрушался парень, один из лучших дипломатов Ордена, прошедший
горнила множества конфликтов во всех уголках Небесной реки, всегда
добросердечный и безукоризненно вежливый к чужим, к своим относился
откровенно наплевательски. Джинн был далёк и чужд от нужд и желаний
ученика. Оби-Вану приходилось во многом заниматься
самообразованием, самостоятельно изучая ту или иную дисциплину.
Кеноби приходилось буквально брать измором Цина Драллига, чтобы тот
уделил мальчишке внимание и преподал несколько уроков фехтования и
работы с Силой, потому что Джинн разочаровался в падаване из-за его
отказа углублённо изучать Атару и отказывался заниматься с ним! Ну,
не считал наставник другие стили достойными внимания и всё тут!
Упёртая банта!
Из
рассказа Кеноби, всё подмечающего, но терпящего своего учителя, тот
был обычным нарциссом и втихую любующимся собой эгоистом. Кроме
того, мастер Джинн лицемерно ставил клейма всем окружающим,
категорически не соглашаясь с чужими мнениями, так как мнение могло
быть его и неправильное. Джинн требовал от падавана и прочих
неукоснительно следовать Кодексу и соблюдать правила, зато сам
легко нарушал их в угоду зачесавшейся левой пятки.
А ещё
Джинн был прижимист и скуповат. Цирк на Татуине мог быть устроен
именно поэтому. Зачем платить, когда можно майн-триком выбить
скидку в сто процентов, только на тойдорианцах воздействие на разум
дало осечку. Если не копать вглубь, отрицательных черт у Квай-гона
хватало с избытком, к тому же он потерпел фиаско, как наставник,
заполучив в смертельные враги собственного ученика, с которым Джинн
ранее носился похлеще, чем мышь с писаной торбой. К слову, Ксанатос
и сам был далеко не подарок – спесивая, высокомерная свинья, как
раз Джинновскому гусю товарищ.