– Да. Инга, не бросай подругу. – Заканючила Машка. Мне стало жалко ее, и я решила остаться ещё на чуть-чуть. Мне принесли очередной стакан сока, и я с наслаждением сделала большой глоток. Вкус был необычный. Скорее всего, это был микс из свежевыжатых фруктов, о которых моей библиотечной душе и вовсе не известно.
Спустя некоторое время я почувствовала, как мышцы в теле стали расслабляться, уходило напряжение, беседа потекла спокойнее и непринужденнее.
Где-то в глубине моего сознания прозвенел тревожный звоночек. Меня вдруг накрыла паническая атака, но какая-то слабоватая, через не хочу.
– Пойду, подышу свежим воздухом, что-то мне не очень хорошо, – я встала и направилась на выход. Вдруг до моего мозга дошла информация, что Музыка в клубе стала играть тише, а танцующих стало раза в три меньше. Время шло к закрытию клуба. Странноватее и странноватее становилось этим вечером. Ведь мы приехали всего пару часов назад, а тут уже дело шло к утру. Обалдеть, они нас заговорили. Да и я сама не лучше, сидела, строила из себя недотрогу, а потом начала подхихикивать.
Я вышла на улицу, вздохнула полной грудью и тут услышала резкий вскрик полный боли и отчаяния. Мне на секунду показалось, что я знаю этот вскрик. Я развернулась и поспешила внутрь.
Моему взору предстала отнюдь не забавная картина: наши новые знакомцы перекинули Машку через перила на втором этаже, держа ее за ноги. Они смеялись, то приподнимая ее, то резко опуская. Машин вскрик уже перешёл в отчаянный вопль.
– Что вы творите, козлы! – заорала я и побежала вверх по лестнице. – прекратите, отпустите Машу!
– Отпустить? Зачем, нам же так весело! – откровенно заржал Генрих.
– Ни хрена это не весело, вы, тупые отморозки.
Я чувствовала резкий прилив злости, что помогло мне отрезветь, именно отрезветь, ведь в тот момент я явственно поняла, что меня опоили, как наивную малолетку. Я вступила на площадку второго этажа, как вдруг у меня за спиной оказался Родион. Он жестко схватил меня за шею и дёрнул на себя:
– А на что вы рассчитывали, придя в ночное заведение, полное разврата и насилия? Согласись, где-то там, в глубине вашей смертной душонки вы знали, что все это так и окончиться.
Смертной душонки? Эта удивительная мысль проскочила у меня в голове, но не успела развиться, так как мозг захлестнула острая боль. Меня швырнули через лестничный пролёт, и я покатилась по ступенькам. Внизу мое тело столкнулось с чьей-то ногой, которая в ответ пнула меня под рёбра. Я заорала, ну так мне показалось, на самом деле я вздохнуть для ора не могла, так, чисто пискнуть.