Амир был старше меня на три года, и мы друг с другом всегда были очень дружны и сплочены, пускай виделись не так часто, как хотелось бы. Мой отец – единственный из своей ближайшей родни, кто перебрался за пределы родины и живет вне Чечни, и потому несмотря на то, что он страшно часто находил поводы возить нас к ним, я не был с ними в постоянном контакте.
Но конкретно эта новость с каждым ее переосмыслением пылью оседала в моей голове. Я пытался представить, что и сам женюсь, никому об этом не сообщив, и мне было трудно придумать для себя повод или оправдание. А добавляя перед этим смерть кого-либо из моих родных – не говоря о матери – я дрогнул от неприятных мурашек на спине.
– Я не держу на него обиды, – твердо сказал я, пытаясь себя в этом убедить.
– А он держит, видимо.
– Хватит, мам, я понял. Я поговорю с ним об этом.
Она сильно нервничала, но в последние пару месяцев мы к этому уже привыкли. В нашей семье ожидалось пополнение: к нашему с Лорсом мужскому дуэту присоединится девочка.
Отец пришел домой как раз в тот момент, когда мы с братом приступили к десерту – клюквенному пирогу – а мама готовила еще один со смородиной. Мама очень здорово готовила, и каждый раз к поздней осени у нее начиналось какое-то кулинарное обострение. Она готовила самые разные пироги и булочки, самые разные торты и кексы, и я всегда замечал, как не значительно, но все же стремительно набираю вес к зиме.
– Холодрыга, – послышался хрипловатый голос моего папы.
Мы все вышли его встретить, и он крепко обнял нас с братом, а мама в фартуке хмуро встала в коридоре, уперев в бока напудренные мукой руки. Отец повесил пальто с крупными капельками растаявшего снега на вешалку в шкаф, хотя заняться этим отчаянно пытался Лорс.
– Здравствуйте, гражданка Булкина, – он шмыгал носом от холода, и от него веяло прохладным, освежающим воздухом.
– Очень смешно. Чего другого не придумаешь?
– Мучная.
Отец шутил с мамой, придумывая ей фамилии, намекавшие на ее чрезмерный интерес к готовке.
– Продолжишь? – деловито и с вызовом говорила она.
– Пирожкова.
– Давай еще.
– Блинова.
– Ну.
– Хлебова.
– Какая богатая фантазия.
– Коржикова.
– Ладно, Шрэк, хватит с тебя. – Сказала она и удалилась на кухню.
Мы с Лорсом все это время давили смешки, но на последней реплике нас буквально прорвало, и отец даже дернулся от нашего шума.