Раина чувствовала, что так она отдает ему дань памяти. В большей мере, чем молитвами и свечами.
Конечно, если верить, что возможно найти эти лучшие места. Астарден со временем стал проблемой, так как король и королева Эспераньи начали угрожать северным городам войной. У Эспераньи была армия и большой флот. Она могла начать войну, пусть даже король Фериереса Эмери яростно сопротивлялся ее экспансии, а корсары Маджрити отвлекали на себя часть ее кораблей на юге.
Эсперанья потребовала – и не слишком вежливо, – чтобы богатый город каналов перестал давать приют и возможность заработать на жизнь еретикам-киндатам. Это вызвало в Астардене внушающий тревогу раскол, которому способствовало мнение некоторых купцов, что нет особого смысла оставлять большую часть прибыльной торговли драгоценностями и золотом в руках киндатов.
Они увидели возможность это изменить. Страдания одних часто оборачиваются прибылью для других. Так устроен этот мир.
Раина приняла решение уехать. С двумя маленькими сыновьями, со всем своим хозяйством и движимым имуществом. Тамир поехала с ней. Конечно.
Лучше опередить неприятности, чем позволить им догнать тебя и извести. В итоге конечным пунктом их назначения вполне мог стать Ашариас, но этого решения она пока не приняла. Она отправила туда двоюродного брата, чтобы он открыл торговое агентство на дальнем конце пролива, в той части Золотого города, где позволено было жить джадитам и киндатам. И чтобы он начал раздавать взятки нужным людям.
О многом предстояло подумать в связи с этим. Сейчас она вела переговоры. Визирь Гурчу был киндатом. Халиф предложил свободу вероисповедания в своем городе людям, которых называют странниками (конечно, в обмен на уплату налога). Сарантий опустел. Он хотел снова наполнить его людьми, блеском.
Возможно, они действительно отправятся туда. В тот весенний день Раина размышляла (ее головная боль уже слегка утихла), сможет ли она каким-то образом переселиться в Ашариас без невестки или потерять ее в море. В результате прискорбного несчастного случая.
А пока они остановились в Соренике; прошли осень, зима, наступила весна. Киндаты жили в этом городе много веков. Здесь тоже случались погромы, но по большей части город их не трогал. Недалеко от базара даже стоял памятник целительнице из киндатов, жившей сотни лет назад. Ее имя стерлось, и никто его не помнил (Раина спрашивала), но высеченная из камня фигура держала в руке флакон для мочи, поэтому все знали, что женщина была лекарем.