Закончив речь, советник, не дожидаясь ответа князя, пробормотал заклинание Возврата и спустя несколько секунд они очутились в комнате, из которой отправлялись в путь.
Воевода заговорил только тогда, когда они выбрались из малой комнаты и устроившись около стола, разлили себе по кружке медовухи. Кузьма выпил свою кружку залпом и, крякнув, произнес
– Удивил ты меня, уважаемый, удивил! Что же ты, выходит, мне врал? О Воеводе Всерусинском!
– Подожди Кузьма, – успокаивающе поднял руку вверх Федор, – послушай меня сначала. Ты же знаешь Изъяслава. Да у него будет титул. А у тебя к примеру будет титул Всерусинский Воевода Отряда Специального Назначения!
Федор даже прищелкнул языком. Он придумал название прямо сейчас, и оно ему очень понравилось.
– Именно твой отряд мы вооружим новым оружием. И всем будет понятно, кто настоящий воевода. Войны выигрывать тебе.
– Хм, – улыбнулся Кузьма, – то есть ты хочешь, чтобы я стал при Изъяславе, тем же, кем ты являешься при Владимире?
– Что-то в этом роде, – согласился Федор.
– Ладно, – махнул рукой совершенно успокоившийся воевода, – я согласен. Как думаешь, согласится Изъяслав с твоим предложением? Ты не оставил ему выбора.
– Посмотрим, – скромно ответил Федор. Он почему-то не сомневался в успехе.
И оказался прав. Ночью этого же дня прискакал посланец от князя Владимирского. Тот соглашался на все условия Федора. Так что теперь надо было решить простую задачу – объяснить, что к чему Владимиру XIII Муромскому. И потом можно начинать создавать Великое Княжество Муромское. Именно так Федор решил назвать будущее единое государство. То что он справиться с Изъяславом, он не сомневался. В дворцовых интригах тот, по сравнению с советником, был сущим ребенком. А Федор знал, что слово порой решает куда больше, чем сражение. Хотя в данном случае, конечно, одними разговорами вряд ли чего можно добиться.
После заклинаний меня так загрузили данными, что на пару мгновений я стал, наверное, умнее, чем сам Сент. Когда все пришли в чувство, Главный Хранитель долго и нудно показывал на карте районы, где, по его предположениям, появилось первый раз невиданное оружие. Только Слово Быстрой Памяти он применил зря. После него народ, окружавший меня, стал совершенно травоядным, и тупо пережевывал все увиденное. По крайней мере, лица у всех были совершенно отсутствующие.