– Нет. Мой отец тоже пытался спрятать меня в Фелице, и что получилось? В результате мне все равно пришлось воевать с Орденом Хора, только без нужных знаний и подготовки. Кроме того, – тут её голос окреп, – я не хочу прятаться где-то «пока всё не уляжется», потому что без меня оно уляжется не так, как надо!
Засмеявшись, Альваро обнял её за плечи и привлек к себе.
– Значит, колледж?
Она кивнула. Потом её посетила новая мысль. Дийна заговорщицки хмыкнула:
– Надеюсь, Крис притащит с собой гидроплан и организует там свою команду пилотов!
– Как ты когда-то? – усмехнулся Альваро.
Он с теплотой вспоминал те годы. Они с Дийной тоже познакомились в колледже Всех Ветров. Она основательно встряхнула их консервативный мирок, когда первая подала идею использовать джунты для сбора метеорологических данных. Альваро потом стал командиром звена, но Дийна была сердцем и душой их маленького летного сообщества…
– С Крисом все будет хорошо, – сказал он, чтобы успокоить то ли её, то ли себя. – У него гораздо больше здравого смысла, чем было у меня в его возрасте. Я был таким балбесом, что даже любимую девушку разглядел только через три месяца после знакомства.
– И теперь, спустя двадцать лет ты решил за это извиниться? – пошутила Дийна.
Её улыбка была светлой и нежной. Их взгляды встретились, и Альваро этого хватило, чтобы из его мыслей тут же исчез и таинственный Варгас, и несговорчивые бароны, и разведчики Эрленхейма, даже если те уже нацелились на Архипелаг. Будто и не было всех этих лет. Перед его глазами возник другой вечер в Эль Вьенто, когда их привратник, впоследствии оказавшийся убийцей, привел к ним во флигель изможденную девушку в замызганном рабочем комбинезоне. «Одни глаза», – с жалостью подумал тогда Альваро, но потом Дийна улыбнулась Саине – и словно солнце осветило их дом.
Он старался не думать о том, что завтра она уедет. Континент отсюда казался зазвездным краем, далеким, как небытие. Отпускать туда Дийну ему совсем не хотелось. Они с ней часто бывали в разъездах, и нередко им приходилось встречать утро в разных концах Архипелага, но никогда ещё они не уезжали друг от друга так далеко.
– Зато эта ночь – только наша, – с тихой грустью сказала Дийна. Она понимала его, наверное, даже лучше, чем он сам. Можно было до бесконечности смотреть в это родное, знакомое до последней черточки лицо. Потом она придвинулась ближе, он наклонился – и весь остальной мир растаял.