– В том-то и дело – только часть. А основные отложили, да, переводчик так и перевел до Нового.
– Ну а я о чем…
– Только у этих попандосов Новый год с нашим не совпал. Они-то на свой ориентировались.
– В смысле, – начал, наконец, вникать Роман.
– А то что у них типа Новый год 5 февраля. У гугла уточни, если мне не веришь.
– Капец, это ж, надо ж, такое выдумать, – выругался Роман в трубку.
– Ну так я-то сегодня чем помогу?
– Нам надо этих на крючке продержать и в контракт как можно быстрее заарканить, объяснить им, долбанутым, что Новый год во всем мире наступил, и мы-то живем в России. Ну и баньку-водку, может, снегурочек, организовать, ну сам понимаешь, – сыпал идеями Боря.
При слове «снегурочек» Роман весь сжался изнутри, хотелось даже другу врезать по зубам за такое предложение, ведь снегурочка у него в сознании вырисовывалась только одна. И он представить не мог ее и китайцев. Как такое даже произнести можно. Конечно, Борыч про других каких-то снегурочек плетет, но и те ведь русские девчонки, не от хорошей жизни к китайцам пойдут. Стоп. Жесть. Надо как-то без снегурочек, – проносилось в голове Романа. – Хотя что это я, каждый выбирает свою дорогу сам, кто-то туалеты драит, кто-то учится до тридцати лет, чтобы потом в переводах шарить, а кто-то и дорожку выбирает по накатанной – вторил ему в ответ привычный голос.
Закончив дерганый диалог с другом, Роман действительно спросил у гугла про Новый год в Китае. Поисковик выдал с 5 по 19 февраля.
«Не хватало еще чтобы эти попандосы все тут торчали на нашей шее. Год Желтой Земляной Cвиньи… че только не выдумают, будь он не ладен», – вслух выразил досаду Морозов.
«Вот тебе и сюрприз для Снегурочки…», – с тяжелым вздохом направился Роман закрывать гараж – «так и не придется покатать на снегоходе по снежным просторам мою королеву… Эх, китайцы – все карты сбили», – продолжал Роман сетовать и сплевывать в такт своим мыслям в белоснежные сугробы.
Снежана на удивление восприняла новость о возвращении в город спокойно. «Походу ей реально все равно, а может в цивилизацию захотела, вот горожанки, и лезь из-за них из кожи с сюрпризами…», – размышлял Морозов. – «И все лучше, что без истерик», – добавлял очередной плюс своей возлюбленной, не без содрогания представляя, что бы могла в такой ситуации закатить ему Вероника.