Я громко включил «Классику ФМ», отвернулся и снова закрыл глаза. Через пару минут сквозь веки я увидел, как подъехал полицейский автомобиль и припарковался впритирку справа, заблокировав пассажирскую дверь. Прибывшие вышли и присоединились в Фелтсме и её напарнику.
Я всё ещё хотел спать, и внимание полиции, хоть понятное мне, раздражало. Через некоторое время Фелтсма подошла опять. В этот раз она не стучала дубинкой, а легонько поцарапалась в окно.
– Где вы живёте? – прокричала она сквозь музыку.
– На Старой Верхней улице возле Ватерлооплейн.
– Назовите номер дома и езжайте за полицейским автомобилем. Он покажет дорогу.
– Зачем, мифрау Фелтсма? Мне нужно советское представительство и я жду его открытие.
– Оно откроется в десять часов.
– Я знаю. Я подожду здесь. Что вам нужно? Я что-либо нарушаю?
– Вы нарушаете правила пребывания в Нидерландах. У нас нельзя спать в автомобиле.
– Я этого не знал. Всегда думал, что Голландия свободная страна, и государство с полицией не вмешиваются в частную жизнь.
– Поймите, вы находитесь в особо охраняемом районе. Рядом с советским представительством находится американское консульство. Здесь же австрийцы, немцы…
– Мне не нужны ни американцы, ни немцы. Я жду открытия советского государственного учреждения. А затем иду в оперу. Конечно же, вчера вы уже сходили на «Норму», а я всё ещё нет, потому сломя голову мчался на Беллини от самого Наймегена. И теперь полиция мешает мне отдохнуть. Если нарушил правила – отправьте штраф патрону. Если ваше требование незаконное, то возьмите пятьдесят гульденов и оставьте меня в покое!..
Я вытащил из бумажника купюру и свернул её в трубочку.
– Вот, возьмите! Это от патрона. Он сказал, что так принято. Я не в обиде…
– Немедленно уберите деньги! – закричала Фелтсма. – Или я задержу вас за подкуп должностного лица.
– Приятно встретить неподкупного полицейского, мифрау Фелтсма… Вы любите Беллини?
«Бог грозный!
Вдохнови её, дай смыть пятно позора:
о, Ирминсуль, вдохни в неё ты гнев и жажду мщенья,
о, пусть твои веленья мир жалкий прекратят…»
Пропев с диким фанатизмом, я снова поднял стекло, прибавил радио и закрыл глаза. Видимо, номер Дирка оказал магическое воздействие на агента Фелтсму и её коллег, и больше они не беспокоили меня. Хорошо быть патроном, подумал я …
Проснулся я без четверти десять. По радио какой-то оперный знаток взахлёб восхищался румынкой Нелли Миричиу и чуть не плакал, вспоминая об амстердамском провале голландской оперной дивы Кристины Дютеком в заветной партии Нормы. Полицейский автомобиль так и стоял борт о борт со мной, а его водитель бесстрастно наблюдал за моим пробуждением. Второй полицейский стоял перед «Дедрой» и что-то говорил любопытствующим, указывая на меня жезлом. Любопытствующими были прибывшие на работу наши и американцы, паркующие свои машины. Я помахал им и вылез наружу. Поздоровавшись с полицейским, я подошёл к воротам постпредства и нажал звонок.