«Низкий уровень рождаемости в тех слоях общества, на которые накладывается особо настоятельное требование престижных расходов, подобным образом объясняется потребностями стереотипа существования, основанного на демонстративном расточительстве. Демонстративное потребление и последующее увеличение расходов, необходимое для престижного содержания ребенка, составляют изрядную статью расходов, что и является мощным сдерживающим фактором. Он является, пожалуй, наиболее действенным из мальтузианских мер благоразумного сдерживания рождаемости» (Веблен 1984, с. 142).
В традиционном обществе необходимый продукт сводится почти исключительно к физиологическому воспроизводству работников и их детей. В коммерческом обществе необходимая стоимость – это необходимость воспроизвести себя и своих детей не только физически, но и культурно, и при этом в соответствии с постоянно растущим стандартом потребления. «… Если заработная плата неожиданно возрастает благодаря общему развитию промышленности или открытию новых обширных природных ресурсов, то наблюдается и рост населения, но в то же время повышается и психологический стандарт, сдерживающий этот рост» (Найт 2003, с. 154).
Это та точка, в которой расширенное самовоспроизводство подрывает свою собственную основу. Развертывая потребности, оно ведет к постоянному усложнению деятельной силы, удлинению периода детства и, соответственно, сокращению периода деторождения. Необходимость воспроизводства следующего поколения ставит ограничения для повышения сложности нынешнего поколения, а необходимость повышения сложности нынешнего поколения не позволяет ему произвести детей. В ситуации, когда энтропия деятельной силы, как источника труда, растет далеко за пределы простого психофизического воспроизводства человека, живущее поколение вынуждено тратить все больше усилий на то, чтобы развивать свою собственную деятельную силу – и в пределах «детского» возраста, который доходит уже до 30 лет и более, и в пределах «молодости», длящейся до 50 лет – во всем процессе «непрерывного образования», продолжающегося уже по существу до конца жизни. Продолжительность культурного взросления постепенно доходит до пределов детородного возраста, не оставляя времени на рождение и воспитание потомства. Гены подавляются смыслами.