Полутемные сени, в комнате крепкий советский буфет, стол с колченогим стулом, маленький диван, за ширмой аккуратно застеленная кровать, на стене чьи-то пожелтевшие фото. А еще терпкий запах сухих трав, пучками развешанных в небольшой кухне.
Ничего особенного.
– Проходи, не стой в дверях, – мягко подтолкнула меня вперед баба Зина. – Раз уж пришла, познакомлю тебя с Гансом.
– А кто это? – удивилась я.
Мне почему-то всегда казалось, что Зинаида Семеновна живет одна.
– Мой верный друг и надежный помощник, – улыбнулась старушка.
Заинтригованная, я сделала несколько шагов в глубину дома. Огляделась по сторонам, но не обнаружила ни одной живой души.
– Не туда смотришь, Милочка.
Она кивнула куда-то вправо. Я повернула голову и – оторопела.
На широкой жердочке у распахнутого окна сидел ворон. Большой, черный, с огромным клювом и мощными когтями.
Насколько мне известно, у всех жителей Волховского обитает та или иная живность – кошки там, собаки, куры, индюки… У бабы Зины домашнего зверья тоже хватает. По крайней мере, кудахтанье кур и ворчливые голоса гусей с ее заднего двора доносятся весьма и весьма отчетливо. Но ворон!..
Хотя… Если верить сказкам, у каждой уважающей себя ведьмы должен быть какой-нибудь особенный зверь, который бы помогал ей в колдовских ритуалах и создавал в доме соответствующий антураж. Правда, в книгах этим зверем обычно являлется черный кот.
– Это ваш фамильяр? – поинтересовалась у Семеновны, с восхищением рассматривая красивую птицу.
Птица в ответ посмотрела на меня таким взглядом, что я почему-то почувствовала себя идиоткой.
– Ганс – друг, – повторила баба Зина. – Хотя, он, конечно, необычный ворон. Очень умный и способный. Как человек.
– Как же вам удалось его приручить?
– Никак. Мы просто однажды встретились, друг другу понравились и с тех пор больше не расставались.
Во взгляде ворона на мгновение скользнула настоящая нежность. Или мне показалось?..
– Это Мила, Ганс, – сказала птице ведьма. – Очень добрая и славная девочка. Она умеет превращать обычные слова в волшебные. Надеюсь, вы с ней подружитесь.
Ворон смерил меня долгим взором, а потом кивнул – совершенно по-человечески.
Я вздрогнула.
– Зинаида Семеновна, а Ганс, случайно, не оборотень?
– Нет, – ответила она и кивнула в сторону двери. – Пойдем, деточка, отсыплю тебе обережного порошка. Рыбка-то, небось, уже заждалась.