, что девушка весь день прятала под объемным махровым свитером.
‒ По крайней мере я не ношу однообразные костюмы такие же скучные и душные, как их хозяин, ‒ парировала Дубравина, с таким же насмешливым видом разглядывая стандартный классический наряд коллеги.
‒ Роскошные женщины предпочитают мужчин в пиджаках, а не толстовках. Это у тебя нет вкуса.
‒ Говоришь так, потому что сам уже староват для подобной одежды.
– Что?! – возмутился Северин Владленович, на сей раз пытаясь протиснуться бочком. ‒ Зато ты никак не вылезешь из образа тинейджера.
‒ Сева, ты чего приперся? ‒ не выдержала Лина, прекращая бестолковую перебранку. ‒ В своем номере не спалось?
‒ Не хочешь выпить? ‒ примирительно предложил напарник, демонстрируя упаковку пива.
Вместо ответа, Дубравина отошла в сторону и сделала низкий шутливый поклон, предлагая пройти.
‒ В следующий раз сразу начинай с главного, ‒ напутствовала она, легко раскупоривая бутылку и плюхаясь обратно на кровать Шаумян.
‒ Считаешь это хорошая идея, остаться в номере погибшей, пока комната опечатана?
‒ Все любопытное давно затоптали, ‒ пожала плечами агент.
‒ Не говори, что пришла сюда, увидеть пресловутые «огоньки», ‒ Мирный состряпал разочарованную мину.
‒ Оставайся, посмотрим на них вместе, ‒ посмеиваясь, предложила Лина.
‒ Никто, кроме Шаумян, загадочных свечений не видел. С чего взяла, что тебе это под силу?
‒ Как «никто»?! ‒ охотно возразила Дубравина. ‒ А как же остальные пострадавшие в «Камелии»?
Северин Владленович грязно выругался.
‒ Лина, они все страдали суицидальными наклонностями. Мадина вполне может оказаться психически нездоровой.
‒ Возможно, ‒ агент не стала возражать. ‒ Но что-то же несчастных подтолкнуло к последнему шагу. Почему именно здесь? Может, отель расположен в аномальной зоне и «огоньки» ‒ это предсмертный знак или что-то вроде предупреждения.
‒ Ты сейчас серьезно?
‒ Сама не знаю, ‒ честно призналась Дубравина. ‒ Но намерена всю ночь лежать на этой кровати и наблюдать за обстановкой.
‒ А если тебя тоже потянет сходить на крышу? ‒ Сева, конечно, иронизировал, но в сердце все равно неприятно кольнуло. Чтобы избавить от непривычного беспокойства, он хорошенько приложился к пиву.
‒ Что, так смахиваю на истеричку потерявшую вкус к жизни?
Молодые люди коротко хихикнули. Колкость пришлась обоим по вкусу.