Справа замаячила горная цепь Монче-тундры с пятнами снега, и появилось странное ощущение, что недавно ее видел. Только не из машины, а из окна вагона, несущегося над лесотундрой. Дежа вю?.. Шоссе подошло ближе к горам, и показался город: дым из высоких труб и безлесные холмы вокруг. Здесь выплавляли редкие цветные металлы, часть отправлялась даже в Канаду. Но Варламову поручили исследовать возможные рынки дальше.
После города слева долго тянулось озеро Имандра, дорога в Кандалу пересекала пролив по дамбе. Варламов вел машину, поглядывая на волны по сторонам, и через километр выехал на сумрачный Ермостров. Слева все так же плескались волны, а справа на фоне ельника показалась темная фигура с поднятой рукой. Варламов скрипнул зубами, сбавляя скорость. Подвозить никого не хотелось, но помнил, как Джанет попросила остановиться ради Эмили. Та их и спасла…
Сначала проехал мимо, разглядывая хайкера. Темная одежда до пят, похожа на подрясник. Бледное лицо, длинные волосы, бородка – священник или монах. Рука поднята неуверенно, а вид голодный. Варламов вздохнул, остановился и приспустил стекло. Путник подбежал рысцой и искательно заглянул в машину:
– Христа ради, подбросьте до города. Звать меня отец Вениамин.
Вид изможденный: щеки впалые, острый кадык. Варламов пожал плечами:
– Садитесь. А меня Евгением.
Как-то забыл, что в России принято по имени-отчеству. Попутчик забросил котомку назад и сел на правое сиденье. Варламов поморщился (разило немытым телом), а потом тронул машину.
– Куда путь держите?
Странник неопределенно повел плечами:
– Вообще-то отец-настоятель на Соловки отправил, на послушание. Но не знаю.
– Пешком? – удивился Варламов. Хотя как-то слышал, что Соловецкий монастырь вновь стал местом ссылки для неугодных священнослужителей. Покосился на пилигрима:
– Есть хотите?
Тот несколько секунд крепился, потом молча кивнул.
Варламов снова остановил машину, на всякий случай выключил зажигание и вышел. Из багажника достал термос с кофе и бутерброды.
– Ешьте, – протянул все попутчику. – Только у меня бутерброды с колбасой, а сегодня среда, у православных вроде постный день.
– В дороге позволительно, – и странник запихал в рот половину бутерброда.
Поехали снова. Возвращение в Кандалу прошло обыденно: Варламов свернул с трассы и въехал на улицу между пятиэтажек. На рябинах едва проклюнулись листочки, машин было побольше, чем в прежние времена, появились и светофоры. Увидев церквушку, отец Вениамин попросил остановить: надеялся найти приют на ночь. Договорились, что потом Варламов заедет за ним.