Снова лес, редкие станции, а потом сердце тоскливо сжалось – обрисовались контуры сопок над родной Кандалой. В городе простояли недолго, вышло несколько пассажиров, и поехали снова. Теперь поезд шел медленнее, колеса простучали по дамбе над синей гладью залива. Небо впереди потемнело, словно нечто выпило из него свет. Варламов вздохнул – Лимб, а за ним Тёмная зона.
Появились они после минувшей войны. Загадочный «чёрный свет» со спутников полосами прошел по поверхности Земле, изменяя материю на уровне элементарных частиц. Биохимические процессы нарушались – люди и животные заболевали, а потом гибли. Некоторые странно перерождались. Почва начинала испускать вторичное излучение, к счастью его свободный пробег не превышал нескольких метров. За пределами Тёмных зон жизнь продолжалась, как и раньше, разве что многие государства распались. Соединенные Штаты обратились в рыхлую конфедерацию «Североамериканских Территорий», не миновала эта участь и Россию…
Пути разбежались в стороны, поезд стал.
– На выход! – приказал один из МГБ-шников.
Стало понятно, почему ехали в обычном поезде: пересадка на струнную дорогу предстояла только здесь. По другую сторону маленького вокзала стояли опоры с балками поверху. Внутри них с усилием 200—300 тонн были натянуты стальные тросы, и поезда могли развивать по такой дороге более 100 километров в час. Меньше, чем на скоростной железной дороги, да и вагончиков в составе, который стоял у высокого перрона, было всего с десяток: два пассажирских и несколько грузовых. В стороне пара кранов перегружала контейнеры с обычных на платформы струнной дороги.
Не очень удобно и вдобавок дорого: в Канаде часто приходилось иметь дело с доставкой грузов, и там струнные дороги не получили распространения именно из-за дороговизны строительства и перевозок. Но в Тёмных зонах обычные дороги стали опасны и не ремонтировались, а полотно струнных дорог шло выше зоны вторичного излучения и для небольшого грузопотока и пассажирского сообщения они вполне годились. Видимо, поэтому Московская автономия и развивала их сеть. Только как ставили опоры через Карельскую Тёмную зону, ее приходилось пересекать по диагонали, и расстояние составляло более 100 километров?..
Долго размышлять не дали, подтолкнув к лестнице на приподнятый перрон. Вагончик был поменьше, но купе почти такое же. Варламова опять запихнули к окну, а МГБ-шники сели у двери. Состав мягко тронулся и вскоре словно упал в глубокую тень. Был май, время белых ночей, однако за окнами сгустился сумрак, и даже солнце сделалось тусклым. Мелькали скрюченные деревья, но рассмотреть их из-за скорости не удавалось. Несколько раз пересекли заброшенную железную дорогу. МГБ-шники скучающе поглядывали в окно. Хотя заговаривать с ними не хотелось, Варламов все-таки спросил: