– Мэм, здесь живёт Лукреция Брасс? – вежливо поинтересовался посетитель у открывшей дверь женщины.
Вдова, всё ещё сохранившая следы былой красы, заявила:
– Да, это я. – И поинтересовалась: – Вы из погребальной конторы?
– Нет, мэм. У меня другое занятие. Ваш муж попросил вам кое-что передать, но вначале я должен удостовериться, что вы действительно та, за кого себя выдаёте. – В руке мужчины оказался маленький, по-детски яркий блокнотик. – Прошу ответить: как вы ласково называли свою первую кошку?
– Совсем стыд потеряли! Теперь коммивояжёры заявляются сразу после похорон! Здесь вам ничего не обломится! Уходите вон!
– Я ничем не торгую, и мне от вас ничего не нужно. Мэм, если вы не хотите отвечать, я уйду, но в таком случае послание не будет передано.
– Если у вас оно действительно имеется, давайте его сюда и уходите. Чаевых точно не получите!
– Как уже говорил, мне нужен ответ на вопрос. Итак, ласковое прозвище вашей кисы?
– При чём здесь она?
– Мы теряем время, мэм. Вы назовёте мне кличку?
– Вон отсюда!
– Я трижды задал вам вопрос, и вы трижды на него не ответили. Я ухожу, не передав послание. Прощайте, мэм.
Мужчина развернулся, сошёл с крыльца и направился к ожидающей машине. По пути он выпустил из рук блокнот, как оказалось, купленный в магазине приколов. Тот, не успев долететь до земли, вспыхнул и почти без хлопьев сгорел.
– А что будет, если скажу имя? – поинтересовалась вдова.
Ей вдруг пришло в голову, что торговцы не приезжают на таких машинах к розничным покупателям. Да и посланец выглядел крайне респектабельно. Лет за пятьдесят, стрижка от хорошего парикмахера, костюм, явно сшитый на заказ. На коллегу покойного мужа он тоже не особо походил. Быть может, это адвокат? Такое в стиле Вилли – передать послание через никому неизвестного человека.
– Вернитесь. Я поговорю с вами.
– Увы, мэм, – посланец лишь чуть приостановился и обернулся. – Вы сами видели, что письмо сгорело. Я в таких случаях специально использую магниевую бумагу. Ваш муж после смерти надиктовал записку, сказал адрес и особо настаивал на соблюдении секретности.
– После смерти?! В каком смысле?
– Теперь это уже не так важно, мэм. Послание ведь не сохранилось. Думаю, вам будет спокойнее считать меня назойливым коммивояжёром. Поругайтесь на наглых нахалов, пытающихся сбыть свой залежалый товар, и забудьте.