Подведем итог: под маской обыкновенного читателя кроется грудничок, постоянно совершающий одни и те же действия, любитель подглядывать, человек, помешанный на порядке, садист, насильник, готовый совершить инцест, и отцеубийца. А теперь давайте попросим прощения у Бодлера, ведь он в «Цветах зла» назвал читателя всего лишь «лицемерным»[4].
Чтение – это вредная привычка, такая же, «как и все те, к которым мы возвращаемся с живейшим удовольствием, в которых находим себе убежище и замыкаемся, которые утешают нас и помогают справиться с мелкими разочарованиями». Так писал поэт Валери Ларбо – в те же годы, когда Вирджиния Вулф льстила обыкновенному читателю в своем эссе. Вместе с тем, в отличие от прочих навязчивых и неконтролируемых привычек, в случае с чтением за грех не полагается наказания. По-французски это явление называется vice impuni: порочная склонность, которая, однако, «создает у нас обманчивое ощущение, будто посредством ее мы приближаемся к добродетели». Из этого следует, что чем сильнее мы отдаемся этому пороку, тем больше бахвалимся. Мы нашли корень всех тех проблем, от которых страдают читатели, – об этом мы и поговорим далее. Среди писателей никто так и не смог лучше раскрыть эту тему, чем Сомерсет Моэм в рассказе «Сумка с книгами».
Одни читают для пользы, что похвально; другие для удовольствия, что безобидно; немало людей, однако, читают по привычке, и это занятие я бы не назвал ни безобидным, ни похвальным. К этим последним отношусь, увы, и я. Разговор, в конце концов, нагоняет на меня скуку, от игры я устаю, а собственные мысли рано или поздно истощаются, хотя, как утверждают, размышления – лучший отдых благоразумного человека. Тут-то я и хватаюсь за книгу, как курильщик опиума за свою трубку. Чем обходиться без чтения, я уж лучше буду читать каталог универмага «Арми энд нейви» или справочник Брэдшо (издававшийся в 1839–1961 гг. справочник расписания движения на железных дорогах Великобритании); кстати, каждое из этих изданий доставило мне немало приятных часов. Было время – я не выходил из дому без букинистического списка в кармане. По мне, так нет чтения лучше. Разумеется, такое пристрастие к чтению столь же предосудительно, как тяга к наркотику, и я не перестаю дивиться глупости великих книгочеев, которые только потому, что они книгочеи, презирают людей необразованных. Разве, с точки зрения вечности, достойнее прочитать тысячу книг, чем поднять плугом миллион пластов? Давайте признаемся, что мы так же не можем без книги, как иные без опия, – кому из нашей братии неведомы беспокойство, чувство тревоги и раздражительность, когда приходится подолгу обходиться без чтения, и вздох облегчения, что исторгает из груди вид странички печатного текста? – и будем по этой причине столь же смиренны, как несчастные рабы иглы или пивной кружки