Когда рассказчик, наконец, выдохся и заклевал носом, на улице уже стало светать. Душевно распрощавшись с хозяевами, Тим вышел на свежий воздух. Утро выдалось прохладным, и стоящие у ворот мужчины переминались с ноги на ногу, пытаясь согреться. Подойдя к ним, парень спросил:
– Что слышно, кто на дозор напал?
– А ты не в курсе? – удивленно воззрился на него стучащий зубами часовой.
– Да все вокруг со вчера только и пересказывают друг другу что слышали. Говорят, стая тайконов это была, самых настоящих, – проговорил другой.
– Парни сами виноваты. Пришли к развилке, а у нее тайкон сидит. Огромный, метра два в длину, глаза огнем горят, оленью тушу ест. Правда Турох говорит, там только соболя нашли придушенного, да это не столь важно. Ну вот, Косой и решил, что Тайконова-то шкура на ярмарке побогаче всех других уйдет. Больно редко они к нам забредают и то мимоходом. Мы же обычно только следы их видим. При переходах они в селения не суются, прямиком к морю пробираются. А тут удача, подумал Косой, ну и метнул копье. Только вот не зря его Косым прозвали. Промазал. А из кустов на них, да с веток, стая налетела, своего значит защищать. Косого с Рябым потом вы с Лийкой выходили, а Хорь до сих пор с земледелами упивается, все страх унять не может. Такие вот дела, – вздохнул мужик закончив. А второй добавил:
– Староста говорит, завтра уже на ярмарку двинемся. Если и есть стая, то обязательно по пути поймаем. Если повезет, я своей Данке воротник сделаю, – парень толкнул в плечо товарища, – представляешь, Лис, из тайкона воротник.
И оба стражника заржали.
Не показывая своей обеспокоенности, Тим вышел и направился в сторону леса.
– Ты куда, – крикнул ему в след тот, которого звали Лис.
– Да пойду посмотрю, может и Лие какой-нибудь зверек на воротник попадется, – не оборачиваясь прокричал Тим и скрылся среди деревьев.
Выбежав к развилке, он остановился. Спустя несколько минут, прыгая от ствола к стволу, показалась Мурка. А спустя еще секунду Тим был повален на землю, и влажный шершавый язык привычно прошелся по его щеке.
– Все, Мурка, слезай, – проговорил сквозь смех он, придавленный лоснящейся тушей.
Потом долго и упорно втолковывал ей, что нужно бежать отсюда, что она не должна приходить, что это опасно, но хищный и страшный зверь тайкон, по-кошачьи ласково прижимался и выпрашивал, чтоб его погладили.