Что-то было не так.
Моргана схватила меня за руку.
– Нет, – сдавленным шепотом произнесла она.
Глаза Джулс расширились, на лице появилось выражение ужаса, а губы приоткрылись.
– Почему она его не поднимает? – потребовала я. Оставлять посох на полу считалось неприличным.
– Нет, нет, нет! – шепот Морганы затих, но я все равно чувствовала, как она произносит эти слова одними губами, сжимая мою руку. Ее ногти вонзились мне в кожу, и я вскрикнула. На руке выступили капли крови.
– Моргс! – Я попыталась высвободиться из ее хватки, но она только шикнула на меня и сжала руку еще крепче, когда Джулс закричала с помоста, издав леденящий кровь животный звук.
Тристан прошептал мне на ухо что-то резкое и неразборчивое. Но я не могла думать, я ничего не слышала, потому что в этот момент его высочество Наместник встал со своего места.
Меня окатило волной леденящего ужаса. Место Наместника и так располагалось в первом ряду, но он прошел вперед, остановившись сразу за магически защищенными границами церемонии. Наместник встал позади моего отца в непринужденной позе, откинув назад свой черный с золотой окантовкой плащ. Но в выражении его лица не было ничего непринужденного. Он был хищником, таким же опасным, как и волк на его гербе. Сильная магия, живущая в нем, окутывала его темной аурой.
Моргана задрожала и придвинулась ближе ко мне, все еще сжимая мою кровоточащую руку. Тристан подался вперед, склонив голову набок. Еще с детства это было признаком того, что он злится. Он больше не прикасался ко мне. Его губы, такие мягкие во время наших поцелуев, сжались в суровую линию. Он повернулся к своей бабушке, а затем к Наместнику и подал сигнал, которого я не поняла. Черная тень зловещего предчувствия окутала сердце. Аура Тристана пульсировала тьмой, жаждой мести и ненавистью.
Джулс закричала громче, и я встала. Мне нужно было добраться до нее, защитить. Она была моей двоюродной сестрой, моей семьей… моей лучшей подругой. Но Моргана схватила меня за талию с неимоверной силой, и я впечаталась в деревянную спинку скамейки, позвоночник пронзило острыми кинжалами боли, а на глазах выступили слезы.
Ногти Арианны вонзились в мое плечо сзади, пригвоздив меня к месту.
– Лир, сиди смирно, – резко бросила она. – Не двигайся.
Крики Джулс пронзали душу, и слезы градом катились по щекам. Она колотила руками по воздуху, словно царапая ногтями какого-то невидимого противника, и издавала чудовищные нечеловеческие звуки. Я никогда не видела ее такой. Происходило что-то ужасное, и это ее пугало. Мы должны были помочь ей, пойти к ней. Но я оказалась в ловушке, пригвожденная ногтями тети.