– Есть несколько вариантов, – проговорил профайлер. – Я подумаю, позже решим.
Грин кивнул:
– Без проблем. Это длится так давно, что я и забыл, что есть такая проблема. Сиделка сказала, что приступы участились после убийства. Газетчики опять разнесли информацию по крупицам, но даже намека ей хватило. – В его голосе впервые скользнуло что-то слишком напоминавшее неприятие. Раньше Аксель позволял себе лишь легкую усталость, когда говорил про Сару, но сейчас Карлин отчетливо увидел, что друг на грани.
– Она потеряла ребенка и мужа при прошлой «детской» серии, – тихо сказал Карлин, стараясь смягчить произнесенное. – Толчком могла стать любая деталь, даже самая незначительная. И у нас совершенно нет фактов, чтобы сделать однозначные выводы о какой-либо связи этих двух дел. С учетом того, что перенесла Сара, сам факт смерти ребенка мог стать триггером. Он запустил реакцию.
Грин повернулся. В его синих глазах Марк ожидал увидеть гнев, холодность или удивление. Или усталость. Но вместо этого столкнулся с непроглядной мглой, которая через пару секунд уступила место обреченности: в дверь постучали.
Не дожидаясь приглашения, в кабинет ввалился офицер Тресс, криминалист, старожил полицейского управления Треверберга. Без удовольствия, но Грин соглашался работать с ним чаще, чем с другими, понимая, что в какой-то мере они друг друга дополняли. Два интуита, два психа, которые десятым чувством определяли след убийцы и выслеживали его. Один – через криминалистику, другой – через внутреннее чутье. Карлин их разделял именно так.
Офицер Тресс с торжественным видом поставил на стол коробку с выпечкой, несколько чашек кофе и свалился в кресло напротив Марка. На некоторое время в кабинете воцарилось молчание.
– По какому случаю угощение? – спросил Карлин, понимая, что ему, как всегда, придется отвечать за здоровую психологическую атмосферу, которая априори невозможна, когда речь идет о полицейских.
– Ну как, – изобразил удивление Тресс, оборачиваясь на него с улыбкой. – Все как в былые времена. У нас нет улик, нет мотивов, черт знает какой профиль маньяка, черт знает какой способ определения жертвы, обескровленное тело, картина и прочие ужасы. Все, как я люблю. Почему бы не отметить?
Карлин улыбнулся. Аксель остался безучастным.
– Подождем остальных и начнем, – проговорил Артур, не обращая внимания на черную меланхолию детектива. – Судя по всему, Старсгард впился в нас когтями. В ближайшие дни будем мало спать, редко есть и много думать.