У Вовки было голодное детство. По нынешним меркам. Но, во-первых, он этого не знал. А во-вторых – всё относительно. И голодным оно было только в сравнении с теми, кто каждый день объедается тортом. Он ел и кашу и овощной суп, в который мама иногда бросала комочек жира для наваристости. Но самым козырным было забежать посредине дня домой и ухватить кусочек серого хлеба. В послевоенные времена у мальчишек главным лакомством будет горбушка, намазанная маслом и посыпанная сахарным песком. С ней ты на улице король. Все обступают тебя и просят: "Дай кусить…". А сейчас знойным летом 1942-го года про сахарный песок и сливочное масло никто даже и не слышал. Сахар только кусковой – напоминающий по форме гранитный щебень с железнодорожной насыпи. И такой же по прочности – можно им стекло царапать. Да и он на вес золота. Кусочек взять нельзя – мамка будет очень ругаться. Но если взять крошечный осколочек, то она скорее всего не заметит. Положить его за щёку – на пол часа хватит. Он почти не тает во рту, а всё равно сладко.
Этой весной Вовке исполнилось семь. Скоро он пойдёт в первый класс. А он выглядит от силы лет на пять – худосочный, невысокий. С признаками недоразвитости. Но очень смышлёный и шустрый. Из одежды на нём только рубаха и штаны. Рваные ботинки мамка собирается починить и приберечь для школы. А сейчас обувь не особенно и нужна. По горячей пыли на улице приятней и быстрее бегать босиком.
Вовка жил с матерью в маленьком бревенчатом доме в небольшом городке в Саратовской области на левом низком берегу Волги. А за высоким противоположным правым берегом, всего в паре сотен километров от его дома гремели жестокие сражения с немецкими фашистами. Их эхо изредка докатывалось до них подобно раскатам далёкого грома.
Часто доводилось ему с ребятами наблюдать воздушные бои над Волгой. Тогда они бросали все свои занятия и взволнованно и завороженно смотрели в небо, всей своей детской душой переживая за своих. Всякое бывало: сбивали и наших. Но если случалось падать "фрицу", оставляя за собой чёрный дымный шлейф, то мальчишки, толкаясь и роняя друг друга, бросались бегом, а кто-то на велосипеде, в ту сторону за город, где в степи должен был упасть немецкий самолёт. Они могли бы пробежать даже марафонскую дистанцию, только бы успеть первыми, до приезда наших военных. Пилота в кабине почти всегда не было. Но и без этого им было там чем поживиться. Ребята постарше старались добраться до ящика с аварийным комплектом. В нём были кофе, галеты и шоколад.