Нор сдерживался изо всех сил, чтобы не засмеяться в голос. Энни сердито глянула на него: для неё его эмоции звучали как издевательство над другом, которому в этот момент отчаянно хотелось провалиться под землю. «Больше не скажу ни слова», – читалось в плотно сжатых губах Ласа.
Нор решительно поднялся на ноги с грохотом отодвинув стул, Лас тенью скользнул за ним.
– Увидимся на работах, – махнул рукой Нор, лучезарно улыбаясь, – подходите к учебному корпусу, мы на вас грабли возьмём.
Парни вышли из столовой, и до девушек донёсся приглушённый расстоянием хохот Нора.
– Ай же рыженький умеет делать комплименты, хэй, Эн? – многозначительно брякнула монисто Джина.
Энни непонимающе передёрнула плечами и тут же напряглась. Джина проследила за её взглядом и сникла:
– Матх, – выругалась она сквозь зубы, – опять этот шизрах.
В их сторону уже двигался воздушник, подсевший к ней на первой лекции. Он явно собирался расположиться на одном из освободившихся мест за столиком.
Роул как раз уходил, когда заметил, как к его группе подсаживается парень с голубым платком и лишний раз убедился в правдивости народной молвы. Эшиды – испорченные люди!
Джина затравленно оглянулась, но увидела только удаляющуюся спину своего командира и промолчала. Они с Энни поднялись с мест, и провожаемые азартной ухмылкой воздушника, ушли, не закончив обед. Из столовой как раз выходила группа других первокурсниц, к которым девушки и прибились.
У них была пара часов на отдых.
Погода выдалась хоть и пасмурная, но нехолодная. Убедившись, что навязчивый поклонник Джины их больше не преследует, Энни и Джина распрощались с сокурсницами и отправились прогуляться. После многочасовых утренних лекций хотелось разгрузить голову.
– Джина, зачем тебе за барьер? – спросила Энни, когда они проходили мимо стадиона. – С твоим даром ты могла бы стать лекарем, их бегать не заставляют.
– Ой-эй, учись формулировать, милая, – охотно отозвалась эшида, отвлекаясь от созерцания подтягивающегося на брусьях парня. Могло показаться, что она любуется им, но Энни чувствовала неприязнь, исходящую от девушки. Джина думала не о голом торсе воина, а о турниках, и её отношение к спорту было однозначно. – За барьер мне незачем, но ой ли ты видела, сколько они платят за рейды? Золотой карман не тянет, нэй?