– Ты не дослушал. Я сказал, что не буду говорить об этом с тобой. Я буду говорить об этом с Элоизой. Наедине. Твоя дочь явно оказывается умнее тебя.
– Но как же вы будете говорить с ней? Она же совсем малышка, ничего не соображает. Всего девятнадцать лет, как она сможет к чему-то прийти в нашем вопросе? – Встревает в разговор мама, чтобы, похоже, перевернуть мнение Джареда насчёт отца. Но ещё мне кажется, что она боится, что я сделаю только хуже.
Но мужчина тоже не собирается уступать.
– Что-то вас не беспокоило, какая она ещё малышка, когда дважды за год выдавали её замуж за вроде как состоятельных мужчин в возрасте. – Мама оскорбленно раскрывает рот, а Джаред тем временем поворачивает голову на отца. – Вильям, я могу продолжить говорить тут о твоей теме, если ты хочешь, конечно. Или могу поговорить с твоей дочерью о её проблеме. Выбор за тобой.
Вот теперь я точно закрепила за собой мысль, что между папой и нашим гостем что-то произошло. В первые вижу его настолько потерянным.
– Элоиза. – На выдохе говорит он. – Пойди с гостем в гостиную. Поговорите там.
– Нет. – Тут же обрывает его Джаред.
– Что нет?
– Она не будет говорить со мной в гостиной, Вильям. В твоём доме нет твоего личного кабинета?
– Конечно есть.
– Думаю, она как твоя дочь имеет право говорить о делах там.
Мысленно у меня отвисает челюсть.
Папа послушно кивает и обращается ко мне:
– Дорогая, проведи гостя в кабинет. И я делаю то, что мне велят.
– Слишком у вас тут угрюмо. – Говорит Джаред, умещаясь за рабочий стол отца.
Я же сажусь впереди него на кресло, которое находится по другую сторону стола.
Если честно, рассчитывала, что это я буду сидеть там, куда сейчас по-хозяйски умостился гость. Он ведь всё-таки так отстаивал мои права быть достойной кабинета отца. Но, по – видимому, Джаред отстаивал их в своих целях. Или я слишком долго мешкала, и он взял власть над ситуацией в свои руки.
– Думаю, для личного кабинета вполне нормально. – Сухо отзываюсь я.
На самом деле я полностью согласна с ним. Тёмно-коричневые стены, такая же тёмная мебель, деревянный стол, черный ковёр. Из светлого в этой комнате только, наверное, свет, излучающийся от светильников. Эта комната будто бы давит своей темнотой, но осуждать вкус папы при чужом человеке я сейчас не собираюсь. Мои мысли сейчас заняты совершенно другим.