– Отлично. Тогда прошу держать все в тайне, пока вы не поймете, что Берингер влюблен, как мальчишка. Играйте с ним, флиртуйте, но помните, что вы будущая королева Хегея.
Играйте, флиртуйте, но помните, что не при всех. Ага.
– Конечно, ваше высочество.
– Вы определенно меня радуете, Джина, – просиял Эдмунд. –Мы с вами будем видеться по необходимости. Красная лента в ваших волосах будет требованием о срочной встрече. Вы все поняли?
– Да, мой принц.
– Отлично, – он проводил меня до дверей. – И запомните, никто не должен знать о нашем уговоре. Никто. Ни ваша компаньонка, ни даже священник на исповеди. И да вознаградиться ваше молчание.
– Разумеется.
Я вытерпела его светский поцелуй в руку. Накинула капюшон и вышла из покоев. Стража вновь вела меня по коридору, и я с досадой отметила, что это становиться какой-то традицией.
Вылезая из окна ночью, я в очередной раз отметила, что покои нам с Элиной достались очень удобные. Солгав ей по поводу того, что происходило на встрече с принцем, и половину вечера усердно посвятив чисто женскому занятию – вышиванию, я ждала, когда компаньонка уснет, а затем, бесшумно растворила створку окна. Что ж, когда-то я уже проделывала подобное.
Куст шиповника был ожидаем. По периметру сада горели фонари, отбрасывая пятна желтоватого света, которые я старалась обходить стороной. Королевские гвардейцы, дежурившие у стен дворца, встретились на моем пути дважды, и оба раза я лихо прыгала за какой-нибудь куст, стараясь срастись с землей. Добравшись до нужных окон, я затаилась, лежа за кочкой, и наблюдая за стражей.
– Так-так-так, леди Джина, – хрипло, самоуверенно, с глубокими волнующими интонациями.
О, святые небеса, пусть это будет не Берингер. Кто угодно, только не он.
Я лежала, не шевелясь, надеясь, что наваждение уйдет.
– Кого вы там высматриваете?
Мне все это кажется… просто дурной сон.
– Я, конечно, получаю несомненное удовольствие, видя вас у своих ног, но все же… – почти смеясь.
Скрипнув зубами, я повернулась, заметив Райта, наслаждающегося не только моим видом, но и крепкой сигарой. Он прислонился плечом к дереву, стоя во мраке и сверкая безумными темными глазами.
– Вам это доставляет удовольствие? – выпалила я, приподнимаясь и садясь на траву.
– О, еще какое.
– Но я знаю, что порадует вас больше, чем это представление, – прошептала, отряхивая платье.