Священник пристально, теперь уже без улыбки, оглядел Чеботарёва.
– А зачем вам это? Извините, я что-то не припомню – вы не из моих прихожан?
Тот замялся.
– Нет, я в церковь не хожу. Некогда. Всё дела, заботы… Я тут, недалеко, в Кустово живу.
Батюшка опять слегка заметно улыбнулся.
– А бесконечность вам зачем?
Чеботарёв тоже разулыбался.
– Да, понимаете, сын это сейчас в школе проходит. Есть там такая – гипербола. Не совсем понятно.
Священник предложил присесть на лавочку возле храма.
– Это когда две оси и две кривые, которые никогда с ними не пересекаются?
Чеботарёв просиял:
– О, вы знаете? Ну, да, про них речь. Ну, согласитесь, так же не бывает! Если они стремятся друг к другу, значит и пересекутся рано или поздно. Так ведь?
Священник помолчал.
– Про бесконечность, конечно, тоже в школе вашему сыну рассказывали?
– А то! Понятие такое есть в математике.
Чеботарёв про себя удивился – священник, а, глянь, соображает.
Его собеседник о чём-то задумался, долго смотрел на стоящие рядом берёзки, на храм, на небо.
– Говорите, в Кустово живёте?
– Да. Семь километров отсюда.
– А работаете кем?
– Да я и столяр, и плотник. Много чего могу.
Священник опять тепло, по-доброму улыбнулся.
– Знаете, я сейчас буду говорить про другую бесконечность. Не про математическую. Вот смотрите. Человек рождается, живёт – кому сколько отпущено – а потом умирает. Так?
– Так.
– Дальше идём. Скажем, люди дом построили. Будет он стоять вечно?
Чеботарёву почему-то показалось, что он давно знаком со священником и даже в друзьях с ним, настолько тот был простым, открытым и понятным.
– Не-е, вечно не получится! Кирпич рано или поздно в труху превратится, брёвна сгниют – если, конечно, это не морёный дуб, он веками стоит. Ну, правда, и тот когда-то в негодность приходит.
– Вот, правильно. А скажите, как, по-вашему, хоть что-то на нашей матушке-Земле вечное есть?
Чеботарёв помолчал.
– Может, эти… египетские пирамиды?
Тут батюшка неожиданно рассмеялся – молодо, задорно, совсем не по чину.
– Так ведь и они, бедолаги, рушатся! Смотрели по телевизору? Их ведь теперь даже охраняют от туристов – наверное, чтобы не так быстро рушились.
Потом опять посерьёзнел лицом.
– Вас как зовут?
– Егор Матвеевич.
– Вот, смотрите, Егор Матвеевич, только что мы с вами пришли к выводу, что ничего вечного на Земле нет. Всё конечно. Всё рождается и рано или поздно умирает. Но при этом такое понятие, как вечность, люди используют уже много веков. Почему? Что, вообще, это такое – вечность? Можете ответить?