Лиза была новенькой. Только переехали в августе, пока с документами протянулось, и первое сентября в новой школе случилось в Лизиной жизни только пятого числа. Было бы куда проще, явись она как все, на школьную линейку с ворохом цветов, в тот день, когда до появившейся в классе новенькой девочки никому нет дела. Все бы дружно делились впечатлениями о проведённом лете, болтали, радуясь встрече, и Лизе удалось бы остаться в тени, усесться где-нибудь на последней парте, не привлекая лишнего внимания, затеряться. А там, глядишь, и влилась бы в класс. Постепенно. Случилось иначе.
Она входила в класс как на поле боя, уже настраиваясь на пристальное внимание окружающих. Так и случилось. На первой же перемене одноклассники окружили девочку, засыпали вопросами, на которые Лиза не успевала отвечать, кто-то из мальчишек дёрнул за рыжий хвостик, так, что развязалась ленточка. Мальчик, правда, тут же огрёб учебником по голове – кто-то из девочек проявил солидарность, но от этого легче не стало.
А на третьем уроке, надо же было тому случиться, разразилась гроза. Лиза предчувствовала грядущую непогоду, но сбежать с урока физкультуры было не так-то легко. Занимались в зале, физрук имел привычку закрывать зал на ключ – не вырваться.
Новенькая с самого начала урока проявляла беспокойство, а разрезала грозовое небо молния за окном, и девочка схватилась руками за голову. Упала на колени, забилась, будто отгоняя кого-то невидимого. Подбежал физрук, подхватил её на руки, затряс, пытаясь привести в чувство. Не помогло, пришлось отправлять кого-то из мальчишек за медсестрой.
С того дня одноклассники начали сторониться Лизы, а ещё к ней накрепко приклеилось обидное прозвище: припадочная.
Заводилой в классе была Рита Самарина, она-то и решала, кого принять в костяк класса, кого изгоем сделать. Лизина застенчивость и тот приступ на уроке физкультуры сделали своё дело – Лизу записали в когорту ботаников и тут же объявили негласный бойкот. Будь объявлен бойкот по всем правилам, девочка ничего не имела бы против, не лезут – и хорошо, ей того и надо, но насмешки, каверзы, издёвки – стали неотъемлемой частью бойкота. Лиза не поддавалась.
К зиме страсти поутихли, девочку, странную и непохожую на других, оставили в покое. Просто скучно стало. Выдержку она имела железобетонную, на насмешки не реагировала, издёвки не замечала, и на роль жертвы ну как-то уж совсем не годилась.