– И Мину тоже тогда, – подкидываю я.
– И ее размалюем! – присоединяется Ник.
У Ника просто две продольные черные полосы под глазами. Томас сегодня носит печать на щеке. Зед, как всегда, со своими молниями на лице. Это все-таки панки.
– Давай я взъерошу твои волосы как было раньше и нанесу макияж, а то ты выглядишь ужасно, – предлагает Лолли, на что я соглашаюсь.
Через десять минут мы выходим из туалета, и я смотрю в толпу. Это прекрасно, почувствовать себя – собой. Все запищали от восторга. Лолли подняла мои волосы и покрыла их лаком для поддержки. Нарисовала мне мой рисунок (вытекающая кровь из глаз в черном контуре).
– Теперь твоя очередь, – говорит Лолли смотря на Мину. Они уходят.
– Я начинаю расспрашивать Томаса о ней. Они не вместе, это сестра его девушки. Она сейчас не с кем не встречается и тут во второй раз. Это он ее позвал после смены.
– А что, понравилась? – искривил улыбку он.
Я кивнул и взял открытую бутылку пива.
– Ты больше не красил волосы? – спросил я у Зеда.
– Нет, а ты? Хотя чего я спрашиваю, я помню тебя еще красно-фиолетовым, а сейчас скучный ты. Тебе бы в синий или красный.
– А сам-то не лучше, – парирую я.
– Мне вера не позволяет! – шутит он.
Я переключаюсь на Томаса:
– А что ты там говорил официанту?
Он поворачивается и пытается объяснить, но я понимаю, что он увиливает.
– Скоро увидишь! – подытоживает он и идет повторять заказ.
Я смотрю в телефон, пока выдалась минутка. Три пропущенных вызова, один от мамы, и два от неизвестного номера. Я встаю и иду на выход чтобы перезвонить.
– Ты куда? – спрашивает Зед.
– Сейчас вернусь, – отвечаю я и не обращаю на взгляды друзей.
Выйдя на улицу, я делаю звонок маме и долго жду пока она примет вызов. Неужели что-то случилось? Она отвечает, и я с ходу задаю вопрос: «Все хорошо?»
– Да, – отвечает она.
– Ну хорошо. Что звонила?
– Хотела предупредить что сегодня остаюсь у твоего брата.
Мы болтаем с ней, пока не выходит Томас. Он закуривает и предлагает мне. Моя рука автоматом тянется к сигарете, и я подкуриваю ее.
– Ладно, мам, побежал в компанию. Спокойной ночи, – заканчиваю я и отключаюсь.
Сам того, не понимая почти докуриваю сигарету и бросаю фильтр в урну. Ни боли в легких, ни какого либо дискомфорта я не чувствую.
Мы заходим обратно и присоединяемся к компании. В отражении зеркала вижу, как Томас жестикулирует официанту и тот кивает. Музыка затихает. Весь свет направляется на сцену, и все оборачиваются. На ней стоит ведущий. У него озадаченное лицо.