убеждала себя, что это лишь один вечер, и мы разойдемся по своим жизненным маршрутам. Но неожиданно за тем вечером последовал второй (уж точно – самый последний). Затем третий. Четвертый. Пятый. Потом я смирилась и перестала считать. Осенью мы полетели в Париж, где под виноградными деревьями на Елисейских полях он сделал мне предложение. Тогда я без сомнений сказала «да» главному человеку своей жизни, забыв все прошлые самолеты, авиакатастрофы и другие неурядицы.
И вот теперь риторический вопрос. Почему за месяц до своей свадьбы я сижу в бизнес-зале «Шереметьево» и жду вылет в Лондон, где когда-то оборвался один из отрезков моей жизни? Нет, не так. Ладно бы мне просто лететь в Лондон… Почему я лечу туда помогать тому, кто, собственно, тогда и направил меня в смертельное пике? И если до сих пор все это не показалось вам дикостью, то вот ключевая задачка. Почему я согласилась на просьбу того, чью голову мечтала разбить об асфальт пару лет назад?
То есть, если уж точнее ни того, а той. Когда-то моя фантазия проиграла, пожалуй, все существующие в мире варианты гибели этой женщины. Я ненавидела ее настолько, что была близка к услугам киллера или какой-нибудь шарлатанки, создающий куклу Вуду. Я винила ее во всех своих бедах и искренне считала, что меня никогда не отпустит. Как и многое другое в той истории, это оказалась просто иллюзией. Я уехала в Москву, открыла свое дело и спустя пару лет едва ли могла вспомнить, как она выглядела. Старых фотографий не осталось – я все удалила на следующий день после дня X, – в соцсетях ее не было. Наверное, поднапрягшись, я бы, конечно, восстановила в памяти ее лицо. Но такое идиотское занятие мне даже в голову не приходило – говоря откровенно, я попросту совершенно про нее не вспоминала.
Я не слишком верю в эзотерику – гороскопы, гадания и прочую фигню. И уж точно предскажи мне кто на каких-нибудь Таро пару лет назад развитие той истории, подняла бы на смех. Ну никогда в жизни я бы не поверила, что вновь она свалится мне на голову, когда я буду стоять в примерочной пафосного свадебного салона на Патриарших, пытаясь втиснуться в узкое белое платье (черт бы его побрал, идеально же сходилось на прошлой примерке) и слушая над ухом сдержанное пыхтение сотрудницы магазина.
За спиной меня буравил пронзительный взгляд мамы (зачем я поддалась уговорам взять ее с собой на примерку – одному Богу известно, прекрасно же знала, на что шла). Промучившись пару секунд, Ксения – вроде такое имя значилось на бейджике несчастной продавщицы – нацепила привычную для сотрудников бутиков дежурную улыбку и приторным голосом произнесла: