Журнал «Юность» №11/2023 - страница 2
Шрифт
Интервал
Чтоб нежность с болью пополам,
до восклицательного знака,
до многоточия следов
в квадрате канувших вестей.
Косноязыкий треск ветвей
за космоликим полубогом.
Лишь окна высохших стрекоз
на вдавленном речном песке.
Смотри – Серебряный Стрелок,
сутулясь, вышел на дорогу.
Покойно лунному птенцу
в твоей разжавшейся руке.
КОЛОБОК ИЗ РОДА КОЛОБКОВ
Рассохшейся дверью, вином в погребах – я вернусь.
Как волны и звезды. Как ветер, по-южному буйный.
Как вопль петушиный, ударивший в спину. Как грусть,
когда загремят жестяные листья июля…
Написанный начерно. Собранный из лоскутков.
Когда-то поверивший в то, что живой, чародею.
Сметен по окрестным амбарам. Продолживший род Колобков.
Пытающий взглядом: «Ну, кто меня съест поскорее?..»
Да только не взяли ни волк, ни медведь, ни лиса.
Ни прочая банда млекопитающих тварей.
Катись, Колобок… Сколько влезет, меняй адреса.
Ты накрепко влип в похмельную хронь Краснодара.
Ты стал элементом фольклора реки Кара-Су,
смиренной и брошенной в трубы, другим для примера.
Бегут Колобки. Колобокие мысли несут.
И от наряда полиции тошнит не одних модельеров.
Прокуренный Город, блюющий от бульдозеров.
От черных риелторов, белых и красных бандитов.
Где на трамвайных колесах всегда выпадает зеро,
и даже медкарта твоя неминуемо бита.
Уходишь от дедки, от бабки, налогов и проч. —
сферический воин из древнего рода героев —
в наследную, круглую, колобродящую ночь.
И только амбары горят за твоею спиною.
ЯБЛОЧНЫЙ СОК
На листьях проступающие лица
невыразимо тихи и грустны,
как пассажиры затонувших пароходов.
Они узнали, как текут года…
Качается застывшая вода —
прозрачный маятник
утраченной природы.
А там, где нас выносят из окна,
босых, накрытых мокрыми афишами, —
трамвайным звоном улица полна,
и давится случайная Луна
еще горяченькими пряничными крышами.
И вздрагивают руки фонарей,
и мы качаемся на них, как настоящие.
И лезет свет из-подо всех дверей,
и пишет то, как звали во дворе,
и даты наши на почтовых ящиках…
А мы летим. И вырастает сад.
Мы исчезаем за его оградою.
Как будто пчелы дикие летят,
и падает тяжелый аромат,
как занавес. И с нас афиши падают.
И падают, задетые плечом,
янтарные, испуганные яблоки.
На месте пуповины кругл зрачок,
и сонным соком из него течет
река. И медом тянутся галактики.
Проза
Андрей Большаков
Родился в Москве в 1990 году. Последние несколько лет жил в Нижнем Новгороде, Тбилиси, Лимассоле. Совмещаю системное и гуманистическое мышление: работаю руководителем IT-продуктов, учусь психотерапии в гештальт-подходе. Периодически балуюсь текстами с середины 10-х. В писательстве очень ценю внимание к деталям. В 2023-м прошел онлайн-мастерскую BAND «Как писать прозу. Искусство истории».