У Винсенте действительно разболелась голова. Если бы он сейчас занимал пост главного, то не было бы никаких проблем. Легко и просто он бы заменил анализы Августы на анализы этой девушки. И решив, махнуть рукой, как в тот раз с Августой.
– Она сможет забеременеть очень быстро. Я ее осматривал, никаких отклонений не увидел, – Винсенте сказал это уверенно и просто, надеясь на волю случая. Она должна родить. Просто не бывает, чтобы везде все шло не так, как хотелось бы.
– Ты в этом точно уверен? – Алехандро поднялся, он услышал то, что хотел слышать. – Винсенте, не хотел бы я оказаться на твоем месте, если эта девушка не забеременеет и не родит, – он направился к двери. – Ты исчезнешь вместе с ней, – сказал он будничным тоном.
Винсенте вытер пот со лба. Надо успокоиться. Он понимал, что попасть на ранчо без разрешения Алехандро будет трудно и практически невозможно. Надо внимательно осмотреть эту девушку. Взять анализы. Хотя Алехандро и против. Но это надо сделать. Один раз он допустил ошибку. Сейчас нельзя ее повторять.
– Войдите, – отозвался Винсенте на стук в дверь. – Спасибо положите на стол.
Ему принесли результаты анализов пациентов, которые надо изучить. Но его голова шла кругом от событий. «Надой пойти посмотреть на Луз, это сразу меня отрезвит» -, подумал Винсенте и направился к выходу.
Рамона спустилась вниз. Ее сын стоял у окна. У него был потрепанный вид, рубашка и костюм помяты.
– Доброе утро, Роберто, – мягко обратилась она к сыну.
– Здравствуй, мама, – сухой, ничего не выражающий голос. Он даже не повернулся к ней.
– Прими ванну, и мы позавтракаем, – Рамона улыбнулась про себя. Она знала, что все будет в порядке.
Роберто медленно повернулся и посмотрел на мать, Его взгляд. Она испугалась – это был совсем другой человек. Жесткий, невозмутимый. Руки в карманах. Он чуть склонил голову набок. Что-то было не так в поведении Рамоны. Он это чувствовал. Теперь Роберто мог видеть то, что ранее ускользало от его взгляда. Его мать нисколько не расстроена происходящим. И даже рада, что он сейчас дома.
Рамона заволновалась. Она быстро подошла к сыну и обняла его, спрятавшись, только бы не смотреть ему в глаза.
Роберто не пошевелился. Даже когда она его обняла, он не качнулся. Стоял как стена. Не сделал попытки обнять мать.
– Ты рада, – констатировал сын. – Рада. Ну что ж, – вынул руки из карманов и отстранил от себя мать. – Довольствуйся, наслаждайся.