Я молча слушал, поражённый её осведомлённостью в таком сложном вопросе, как оформление бумаг наследования и грамотно поставленными фразами, совершенно не вникая в смысл ею сказанного, как человек, только что оглушённый пушечным залпом. Последнее завещание в пользу королевы… Возможно. Свидетельство, выписанное нотариусом про всякий случай до дня смерти брата, пришедшее мне на руки как результат ошибки… Допустим. Всё это упорно не желало складываться в одну общую картину, которая в целом-то была до одури элементарна, совершенно проста, и заключалась в том, что я остался ни с чем.
Дух мой пал в пыль под ногами, туда же, где с громким звоном разбились все мои высокопарные планы на деньги, которых я даже не нюхал. Всё. Занавес.
– Вы уверенны? – Без какой-либо интонации, бесспорно, её пугая, произнёс я. Её ответ не имел значения, но я не должен был сейчас так долго и зловеще молчать.
– Конечно. Да. – Она говорила почти что шёпотом, её глаза блестели.
Помявшись на затёкших ногах, я предложил ей руку. Она машинально взялась за мою протянутую ладонь и, не сдержав напряжения, всхлипнула.
– Не беспокойтесь, Алия. Будет трудно, но я не оставлю вас, вам не придётся жить в нужде.
Я не знал, как сдержу это обещание. Но отныне, как, впрочем, и до этого часа, поблажек от судьбы ждать не приходилось. Конечно же, я напишу сегодня же перед сном письмо, адресованное нотариусу, с уточнением завещания. Но я был склонен верить Алии, так как её тревога была неподдельна, а жизнь редко шутила со мной шутки такого характера, завершая их счастливым концом. Надо быть готовым к худшему.
В своих глубоких рассуждениях я не заметил, что она смотрит на меня без веры в мои утверждения, а её хрупкие пальцы со всей силы сжимают мои. Так же, как я не успел уследить за первой слезой, скатившейся по её щеке. Неужели со стороны я выглядел так ненадёжно, так жалко? Я сам себе готов был не поверить – содержать полуразрушенный дом, двух слуг и себя, без излишеств и в строгих лишениях – ещё куда ни шло. Но девушка, чья жизнь только начала расцветать, это уже совсем другое!
Пока я, как последний дурак, не знал, что же сделать в эту волнительную, напряжённую минуту, она подалась за один шаг вперёд и, со всей своей хрупкой силы обхватила меня, уткнувшись лицом в выцветшую жилетку.