Какой красивый наряд. – Девушка провела пальцем по фиолетовому бархатному дублету, подбитому золотой парчой.
– Подарок от твоего нареченного. Полный парадный костюм, включая шелковые чулки.
– От Рича? Ты его видел?
– Он приехал за мной в Кембридж. Мы отправились к его портному, потом поужинали на постоялом дворе.
– Ну и как он тебе? – спросила Пенелопа. Сперва она удивилась, что будущий муж уделяет столько внимания ее брату, но потом вспомнила: Эссекс формально является главой семьи, Ричу же важно заполучить могущественные связи рода Деверо.
– Очень щедр.
– Вижу, он заслужил твое расположение. – Девушка ущипнула брата за щеку: – Тебе едва исполнилось шестнадцать, а ты уже пользуешься влиянием. – Несмотря на дорогой наряд, Роберт по-прежнему оставался неуклюжим юнцом; над его верхней губой намечалась легкая тень, однако кожа была еще по-детски гладкой.
– Рич – славный парень. Сухарь, конечно, но неплохой.
– Ты знаешь его лучше, чем я, – произнесла Пенелопа, не в силах скрыть горечь.
– Запомни, сестра: твое благополучие для меня превыше всего. – Эссекс выпрямился, расставил ноги и грозно оскалился. – Если он будет дурно с тобой обращаться, я за тебя отомщу. – Внезапно он стал выглядеть очень взрослым. – Я так ему и сказал: мое благоволение зависит от его доброго отношения к тебе.
Пенелопа почувствовала прилив любви к брату, нежно поцеловала его в щеку и, взяв Доротею за руку, произнесла:
– Деверо держатся вместе, словно лепестки в бутоне. Нас не разлучить.
– Мои прекрасные сестры, – сказал Эссекс. – Как же мне с вами повезло.
– Жаль, что Уота нет с нами. Мы не собирались все вчетвером со смерти отца, – проговорила Доротея, словно угадав мысли Пенелопы о младшем брате.
– Он приедет с матерью, – сообщил Эссекс.
– Значит, мы будем вместе! – радостно воскликнула Доротея.
– А потом меня уведут на брачную ночь. Как мне это вынести? – вздохнула Пенелопа.
– Выпей побольше вина. У тебя закружится голова, и ты ничего не почувствуешь, – посоветовала Доротея. Все рассмеялись, но на душе у Пенелопы скребли кошки.
Пенелопа последовала совету сестры и, к тому времени как осталась наедине с мужем, так захмелела и устала, что едва не валилась с ног. На свадебном пиру пили за Англию и королеву, за молодоженов и будущих сыновей. Тосты следовали один за другим, и каждый раз Пенелопа осушала полный кубок французского вина, купленного Ричем. Вместо танцев последовали благодарственные молитвы.