Когда его спина выгибается, Джей подбрасывает мяч в воздух. Позади него маячат трубы гигантского предприятия, самого большого в Соединенном Королевстве, так говорится в путеводителях. Антонио играет на опережение, рассчитывает траекторию и наносит удар с форхенда, стремясь к максимальной глубине под углом. Когда он видит, что Джей бежит, чтобы перехватить удар, Антонио приближается к сетке. Он ставит все на этот удар. Просчитанный риск. Еще один метр, теперь сеть закрыта. Реакция бэкхенда поступает в центр, Антонио смягчает хватку вокруг рукоятки и сгибает ракетку. Звук похож на звук пробки от бутылки шампанского, когда, ослабленный ударом, мяч теряет скорость и напряжённая траектория превращается в медленную параболу. В тот момент, когда мяч ударяется о ленту и остается подвешенным в воздухе, все на мгновение замирает: Лондон, монитор, инвестиции. Опасности, которые привели его на этот теннисный корт, на этот матч с судьбой. Это черно-белая покадровая сьёмка, прежде чем гравитация снова восстановится. Затем мяч неловко падает в нескольких шагах от сетки, американец ругается. Оба приближаются к центру поля.
– Давайте повторим, – говорит Антонио, пожимая руку оппоненту. – Мне не нравится так выигрывать.
– Почему? – Джей качает головой, прикасаясь пальцем к белой ленте, словно лаская её.
– Удача имеет такое же значение, как и талант.
– Удачи не существует, Джей. Ты научил меня этому.
– Забудь то, чему я тебя учил.
– По крайней мере, скажи мне, во сколько тебе обошлись два часа здесь. – Антонио придерживает запястье одной рукой и поворачивает его на себя. Джей смотрит на него, нахмурив лоб и опустив уголки рта со скептическим выражением лица.
– Во сколько они тебе обошлись? – повторяет Антонио, перелезая через сетку.
– Ты имеешь в виду, во сколько они нам обошлись, – Джей похлопывает его по спине. – Ты тоже заплатил, и не только потому, что годами зарабатывал нам много денег, но прежде всего потому, что с сегодняшнего дня вы новый партнер и несете ответственность за Европу.
Он делает перерыв, чтобы дать время Антонио переварить новость, а затем, более низким тоном, добавляет:
– Антонио Моретти, вы сделали это!
Джей говорит с усмешкой, но Антонио знает, что это не шутка. Это все правда! Во время долгих дней, проведенных в офисе, или вечеров, потраченных на расчеты и размышления, Антонио ощущал чувство наполненности. Удивление, сюрприз, недоверие, удовлетворение, достижение, всё это теперь бессмысленно. Он смотрит вниз, на свои ноги. Насколько странно обрести успех и тридцать миллионов в год в шортах и футболке, вспотев, с натянутыми до лодыжек носками и больной кистью? В этом нет ничего эпического. Это всего лишь трюк. Подобно теннисному корту, который является сценой для легендарного спектакля: безмерная победа безобразия, вместе с триумфом, сгоревшим в отсутствие зрителей, перед пятью тысячами пустыми стульями.